– Даже в красках. Круче не придумаешь. Может мне уехать далеко и надолго?
– Этим ты ему только развяжешь руки. Выследить и кончить тебя не составит труда. Но даже, если удастся надежно спрятаться, ты же не можешь всю жизнь жить в вечном страхе где-нибудь на задворках. Нужно искать нити. Кстати, пока мы говорили, мне пришла в голову мысль: собака за невидимой преградой – уж не наш ли ротвейлер за стеклом джипа.
– Попробовать проникнуть в машину?
– На каком основании? А если там ничего нет? Если водка продается в ближайшем ларьке? Будем выглядеть дураками и дадим шанс для еще одного уголовного дела. Второй раз они из клетки тебя не выпустят.
– Попробовать действовать ва-банк.
– Создав при этом тебе надежное алиби, а заодно и мне.
– Жаль, что Джучи ничего не помнит. Все было бы гораздо проще.
Возвращаясь к себе, Бальзамов в коридоре столкнулся с Вадимом:
– Доброй ночи, товарищ депутат.
– А-а… У вас опять приключения. Как вы живете? Уму непостижимо!
– Не говори. Не понос, так золотуха.
– Мы с Маришкой решили снять ей квартирку. Она жалуется, что ни учебы, ни работы – сплошной дурдом. Да и я тут, как вошь на гребешке. Все меня видят, всё про меня знают. А дома – жена, дети. Не дай Бог, огласка – конец карьере, прощай мечты.
– А ты нашел бы кого другого. Далась тебе Ковыльская.
– Любовь, господин поэт! Вам ли не понять!
– Или гормональный взрыв?
– Шутки шутить изволите. А я вот возьму и женюсь.
– И опять присоединю Польшу к России.
– Ну а чем судьба не шутит. В России появится новая элита, способная на большие дела в политике. Самое главное от старых «фунциклеров» освободиться. Ну, спокойной ночи. Завтра, надеюсь, уже не пересечемся. Утром вещички Маришки в мой мерс и адью.
– Спокойной ночи, господин Красносельцев. – Бальзамов церемонно раскланялся и двинулся дальше.
Но, оказавшись на своем любимом продавленном синем диване, Вячеслав долго не мог заснуть. Опять этот треклятый запах. Такое ощущение, что он стал еще гуще, еще вьедливей. Пришлось встать и открыть окно. На теплотрассе мирно, свернувшись калачиком, спал бомж в обнимку со своим «посохом». Вид спящего старика вселял спокойствие и беззаботность. Бальзамов какое-то время наблюдал за бомжом. Тот переворачивался с боку на бок, прихрапывал так, что слышно было на седьмом этаже, ожесточенно чесался. Картина умиротворенного, бездомного одиночества мало-помалу возвращала груди размеренное дыхание, приводила работу сердца в порядок. И хотя сосущий запах продолжал удерживать бедную душу в своих тисках, голова постепенно яснела. Возникало желание стряхнуть оцепенение и начать действовать. Первый вопрос, который всегда крутился в голове: как найти Омарова? Учинить допрос водителю джипа? Есть риск вспугнуть. Почуяв охотников, идущих по следу, опытный боец предпримет контрмеры.