– А потому что женских пуховиков твоего размера не было. А уже скоро наступят холода. И замерзнешь, – тараторила Гутя. – И потом, какая разница – мужской, женский? Я специально смотрела, на них вытачки не делают. Скажем, что женский.
Аллочке даже отвечать не хотелось.
– Забежим домой, переоденешься, и поедем в ресторан, надо же дело двигать, – намечала Гутя план действий.
– В этой фуфайке я никуда не поеду, – категорично заявила Аллочка. – Не хочу позорить фамилию.
– А, – беспечно отмахнулась Гутя и фыркнула: – Нашу фамилию никаким пуховиком не опозоришь. Клоповы – звучит гордо! Но если ты не хочешь, я и сама сбегаю.
Алла Власовна все же совершила подвиг – ради того чтобы найти преступника, она наступила на свою гордость, влезла в толстый пуховик и направилась вместе с Гутей в ресторан.
Однако как ни хвалила Гутя сестринский наряд, но одежка сыграла с ними злую шутку. Завидев приличную женщину (Гутю), а рядом с ней – даму в подозрительно большом пуховике, явно с мужского плеча, ни один работник славного «Сентября» с ними попросту не стал разговаривать. Дамы к себе не располагали.
– Мущщина! Мы хотели бы поговорить, – безуспешно цеплялась за всех проходивших мимо официантов Гутя. – Только парочка вопросов. В интересах следствия!
Но ее, точно колонну, упрямо обходили стороной.
– Придется сесть за столики и спиртное заказать, тогда, может, что-то они и расскажут, – равнодушно отвернулась к окну Аллочка. – Вперлись в зал, когда я в этом панцире, поговорить нам захотелось. Ха! А им не хочется. А будь я в том пальто!
– Ничего. Отправим в ресторан Фому с Варькой. Перед Варькой они не устоят, – сказала Гутя.
Совершенно разбитые, они приплелись домой, и сразу же, словно дожидался он только их прихода, затрезвонил телефон.
– Алле! – подскочила к аппарату Аллочка. Все же думалось, что позвонит Максим.
– Аллочка! Я сегодня домой приду поздно! А ко мне тут одна дама пришла! – закричал в трубку Фома.
– Все, Гутя, Фомка сбежал, – опустила руки Аллочка. – Упустили! К нему опять пришла какая-то баба, и он сообщает, что вернется поздно.
Между тем трубка что-то пищала, кричала и рвалась к разговору.
– Дай-ка, я сама с ним поговорю, – тяжело задышала Гутя и выхватила трубку. – Алле, Фома! Ты что там опять… так… ну и правильно… да, конечно! Мы прямо… ага, ага… хорошо. А я тебе голубцов настряпаю, сильно не перегружайся!
Гутя положила трубку и повернулась к Аллочке.
– Опять чуть до инфаркта не довела, – недобро посмотрела она на сестру. – Фома сказал, что у них сегодня установка этого аппарата, поэтому он задержится. Но главное не это. К нему пришла на прием женщина, очень хорошо знавшая Трофимову, ее, собственно, Трофимова и привела в клинику.