— Наивная и чистая девушка попадает в руки мужчины и женщины, которые обладают определенной властью, не правда ли, классическая завязка? Именно это вы чаще всего и встречаете в эротических фильмах и романах. Я была очень независимым ребенком, мне всегда позволяли делать все что захочется, так что у меня была возможность перечитать немало подобной литературы.
Эротические романы. Я почувствовал, как где-то глубоко во мне угасли остатки воли, когда два этих слова соскользнули с губ Кейко Катаоки. Я беззвучно произнес: «Ножки кресла снова начали всасывать Мияситу». Мне казалось, я понял, что должен был испытывать наркоман во время ломки, и повторил, все так же не произнося ни звука: «Миясита понимает, что должен чувствовать наркоман во время ломки». Не знаю, сколько раз это повторялось, но я понял, что мое «Я» было в нокауте. Это было немного странно. Я потерял свое «Я», но сохранил все чувства, и это состояние, несомненно, должно было походить на то, что обычно называют жизнью после смерти. Как бы там ни было, но того, что Кейко Катаока произнесла эти два слова — «эротические романы», — хватило, чтобы превратить Мияситу в ножки кресла. Она стала размышлять над структурой фантазмов, используемых в большинстве эротических фильмов и книг.
— Обычно они являли вам мужчин в зрелом возрасте или молодую пару, желавших увеличить собственное возбуждение, введя в свои любовные игры кого-то третьего. В главной роли часто выступали гомосексуалы или лесбиянки, несомненно, для того, чтобы как можно ощутимее передать эту беспрестанную, напряженную погоню за удовольствием. Подобный мотив можно было обнаружить в большинстве порнографических фильмов, в том числе и в этих ужасных копиях кассет датских порнушек: одна пара молодых богатых любовников, отказавшись от этого мира, решает уединиться в каком-нибудь замке и снимает себе смазливую нимфетку или юного красавчика. Или еще, и даже чаще, какие-нибудь смутьяны или люди вне закона, или, скажем, глава подрывной организации покупают мужчин или женщин, чтобы располагать ими в сексуальном плане, как им заблагорассудится.
Она верно говорила, все так и было. Этот тип персонажей существовал на самом деле, и она не раз сама это испробовала. Ее часто снимали подобные люди. Десятки раз ей случалось в компании других девушек, которых она знала по клубам, приезжать на вызов к садистам или мазохистам и участвовать в тайных оргиях с политиками или бизнесменами. Обычно оргии начинались после более или менее официального банкета или приема, происходило это в маленьких комнатах, где они устраивали небольшой бедлам на три-четыре персоны. Случалось, что ее вызывали женатые пары или группы друзей. Чем же все это отличалось от того, чему решили предаться Кейко Катаока с бомжом? В то время они не задавались подобным вопросом. Они никогда не интересовались другими сексуальными «авантюристами», даже когда поняли, что достигли предела возможного физического удовольствия. Она продолжала говорить от первого лица. «Я», — говорила Кейко, обращаясь к Миясите, превратившемуся в ножки кресла, на котором она сидела.