Стефани перевела дыхание.
— Мне было сказано, чтобы ежедневно в семь утра я являлась к лошадям и вычищала денники.
— Что еще? — спросил Гейб.
— Он сказал, что после ланча ежедневно будет давать мне уроки верховой езды.
Гейб выразительно тряхнул головой.
— Это бог знает что. Все же будет лучше, если только я буду обучать тебя азам верховой езды. Это позволит нам избежать каких-либо осложнений.
— Я бы сказала, одно мы уже избежали! — ехидно вставила она с нескрываемым раздражением в голосе.
— Каким образом?
— Я ведь жила с тобой, помнишь? Никто не был более занят, чем ты.
— Не сердись. Я уже подумывал о том, что нам следует… приспособиться друг к другу.
Ее сердце запрыгало.
— Когда?
— Когда наступил бы подходящий момент. — Если он намеренно осыпал ее колкостями, то делал это превосходно.
— Иными словами, никогда. — Радость схлынула.
И Стефани вновь потеряла всякую надежду.
— Наоборот, — его низкий голос звучал насмешливо, — весна — прекрасное время для этого. В пятницу ты сможешь покататься со мной верхом, пока я буду проверять коров возле реки.
Гейб с усмешкой пообещал посадить ее на самого норовистого скакуна и поехать с ней в горы, где они будут перепрыгивать через валуны и снежные сугробы. Но Стефани любила его столь сильно, что была готова ехать вместе с ним куда угодно и вытерпеть все, что он для нее приготовит.
— А что мне сказать Маку? Мои занятия с ним состоятся?
После короткой паузы Гейб ответил:
— Я поблагодарю его за то, что он был так любезен с тобой, но дам ему понять, что его уроки, которые он хотел давать тебе после полудня, лежат вне сферы твоих обязанностей. — — Это замечательно. Следовательно… я буду свободна днем и по вечерам?
— Естественно. Ты можешь пойти куда угодно и делать все что угодно. Только постарайся не сталкиваться с Марвой. Обедаем мы скромно. Но это не значит, что к столу можно появляться когда вздумается.
— Если ты подобрался к концу своего длинного списка указаний, то я хотела бы сказать, что смертельно устала и мне бы хотелось лечь в постель.
— Это твое дело, — ответил он с невозмутимым спокойствием. — Спокойной ночи, мисс Джонс. Спите спокойно. — И Гейб тихо притворил за собой дверь.
«Да уж, заснешь тут спокойно…»
Стефани отшвырнула одну из подушек — и это все, что она могла сделать.
Гейб услышал шум, донесшийся из комнаты Стефани. Он замер в ожидании. Почему-то ему показалось, что ее кровать развалилась на части. Но поскольку других звуков не последовало, он пошел дальше по холлу к столовой, где все еще возилась Марва.
:. — Как поживаешь, Марва?