– Все в порядке, Эви?
Она только кивнула, отдавая ему сумку.
– Все в порядке. Я оставила в комнате записку для матери.
– И для шейха Рашида?
Эви не ответила; молча она зашагала в сторону машины, опустив голову и держа спину очень-очень прямо.
Когда Гарри уложил ее сумку в багажник и сел за руль, Эви уже ждала его на пассажирском месте. Мудро решив придержать вопросы до более удачного момента, Гарри завел двигатель, и машина тронулась с места. Они не проронили ни слова, пока не отъехали от замка Беверли на несколько миль.
– Спасибо, – наконец прошептала Эви.
Гарри бросил на нее обеспокоенный взгляд. Он знал ее с раннего детства, поэтому безошибочно мог угадать, когда она расстроена.
– Не хочешь рассказать, что случилось? – мягко спросил он.
– Между мной и Рашидом все кончено, – услышала Эви собственный голос, поражаясь, как ей удалось сказать это, а сердце не разорвалось на клочки.
Но хуже всего было то, что Гарри даже не удивился.
– Об этом все сплетничали вчера вечером, – кивнул он. – Говорили, что его отец очень болен и Рашид должен вернуться домой, чтобы жениться, прежде чем со стариком случится что-нибудь…
От этих слов Эви буквально парализовало на несколько страшных секунд. Теперь многое – очень многое – встало на свои места и приобрело совершенно иной смысл.
Например, фраза «Ты хотя бы понимаешь, что для меня значили эти две недели? Ты даже представить не можешь, скольких проблем можно было бы избежать!».
Может быть, отец Рашида выставил сыну ультиматум, когда тот был дома? Поэтому эти две недели и были так важны для него?
– Так о чем же именно сплетничали? – осторожно спросила Эви.
Гарри слегка поморщился.
– Что у него есть месяц на то, чтобы привести в порядок свою личную жизнь, прежде чем он женится на какой-то там кузине своей кузины или что-то вроде того. Это правда? – с интересом спросил он. – Вы поэтому и расстались?
Эви не ответила. Она даже не пошевелилась, просто продолжала сидеть, глядя прямо перед собой. Вместо прежних кошмаров вокруг нее вырастали новые, гораздо более страшные. Какая-то кузина его кузины…
Эви знала об Айше. Рашид был предельно честен с ней и рассказал об этой своей дальней родственнице, троюродной или какой-то еще сестре, которая тихо росла под крылышком своей семьи, чтобы, достигнув положенного возраста, стать женой шейха.
– Ты в порядке? – спросил Гарри. – Ты так побледнела…
«Нет, – подумала Эви, – я не в порядке». «Какая нелепость! – пробормотал тогда Рашид. – Какая чудовищная нелепость!»
Он не шутил. Все это было чудовищной нелепостью. Она уже, оказывается, доживала последние отпущенные ей дни с ним, когда вчера вечером обрушила на его голову последнюю новость. И может быть, она последняя узнала о том, о чем судачили вчера все.