– Я полагала, вы хотите поговорить о перелете.
Орион поднял голову и внимательно посмотрел на нее. Поняв, что Амара очень встревожена, он кивнул.
– Да, ты права. Я изучил твой вахтенный журнал, но так и не понял твоих действий. Ты получила приказ защищать Тайнана любыми средствами – но не справилась с этим. По Звездному крейсеру стреляли, и он получил повреждения, из-за которых вы чуть не стали пленниками Ристо Кортеса. При неработающих сканерах правого борта тебе следовало проявлять особую бдительность, но совершенно ясно, что ты не предприняла ничего, чтобы помешать Маку Трамбо догнать корабль и взять на абордаж. Ты – наш лучший пилот, Амара, но если уж твой перелет оказался так плох, значит, в случае провала переговоров Аладо ждут серьезные неприятности.
Амара отодвинула чашку с йогуртом.
– Согласна, я действовала крайне необдуманно, и это чуть не стоило нам с Тайнаном жизни.
Сбитый с толку ее признанием, Орион заметил:
– Это на тебя не похоже. Мне не нужны извинения, но прошу тебя объяснить все, что произошло.
Амара смущенно ерзала на стуле.
– Моя первая ошибка была в том, что я не решилась воспользоваться лазерной пушкой, когда к нам приблизились неопознанные корабли. Зная пацифизм Тайнана, не хотела оскорблять его чувства. Я боялась, что если прибегу к насильственным действиям, он откажется от участия в мирных переговорах.
– Однако позже это не помешало тебе разнести базу доктора Кортеса.
– Да, но в тот момент Тайнан уже осознал опасность и не возражал против этого. Он был в ужасе, узнав, что наш корабль вооружен лазерными пушками, но подавил свои чувства.
– Хорошо. Предположим, я понял, почему ты не прибегла к боевым действиям, но все это не объясняет, как ты могла допустить, чтобы Мак Трамбо взял Звездный крейсер на абордаж. Что произошло тогда?
Покраснев, Амара уклончиво ответила:
– Я была невнимательна.
– Невнимательна? – саркастически повторил Орион. – Может, небрежна?
Амара отвела взгляд:
– Да, я допустила небрежность.
– Ты ставишь меня в очень неловкое положение, Амара. Какими бы ни были наши личные отношения – а я искренне надеюсь, что они станут прежними, – не могу мириться с профессиональными просчетами. Мне придется занести порицание в твое личное дело. Опасаюсь, что Совет директоров пожелает рассмотреть твое поведение. Если это произойдет, я ничем не смогу тебе помочь. Несмотря на твой безупречный послужной список, в лучшем случае тебя переведут на грузовые полеты к самым далеким колониям, а в худшем – уволят.
– Да, если не будет войны.
Орион разразился проклятиями.