Я снял с пояса меч Туака и пустые ножны Настоящего меча, повесил их на стену. Настоящий меч пока не спешил появляться, ждал своего часа. И я подумал, что, когда он наконец возникнет в ножнах, мне будет трудновато удержаться от искушения сразу же его выхватить.
Ладно, проблемы надо решать по мере поступления.
Сев на кровать, я с ненавистью смотрел на зашторенное окно. Распахнуть бы занавески – и увидеть… нет, не солнце, сейчас все-таки ночь. Просто звезды – много-много ярких звезд, как в горах. И луну… интересно, здесь одна луна или несколько? Мне когда-то снился сон, что я купаюсь ночью в озере, а потом смотрю вверх – и вижу, что над головой целая толпа разноцветных лун. Жаль, такое бывает лишь во сне.
А здесь, даже если лун и много, не хватает сущей малости – солнца.
Я услышал, как скрипнула дверь, и отвернулся от окна. В комнату заглянул Лэн.
– Ты не спишь? – зачем-то спросил он. Ах да, свет я не зажигал, а Лэн без очков…
– Заходи. – Я хлопнул в ладоши, но лампа почему-то не зажглась.
– У меня тоже не горит. – Лэн уверенно прошел по комнате, сел на край кровати. – Их давно надо было поменять, еще перед уходом. Я завтра сбегаю на склад…
– Угу, – буркнул я.
Лэн мялся, и я вдруг почувствовал неловкость. Все равно как если бы он сидел с завязанными глазами и разговаривал со мной.
– Надо поменять, – еще раз согласился я, убирая Настоящий взгляд. – А то сидим в темноте… Может, свечки есть?
– Есть, внизу. Принести?
– Да ладно, все равно спать пора. Лэн?
– Что?
– Ты извини…
– Ладно, что я, не понимаю… Данька, я тебе одну вещь скажу, только не обижайся.
У меня заныло под ложечкой.
– Ну?
– Черный огонь на город сброшу я.
– Почему?!
– Это мой город. Если ты сожжешь его – ты станешь врагом. Чужим, который пришел со своей правдой. Не обижайся!
– А если ты сожжешь город?
– Я буду предателем. Только я предам не город и не людей, потому что я их люблю. Я нашу жизнь предам. Если у нас ничего не получится – я предателем и останусь. А если получится и жизнь изменится, я буду мятежником, бунтарем.
– Революционером, – подсказал я. – Лэн, а как же Тьма?
– Потерпит, – зло буркнул Лэн. – Данька, ты согласен?
– Давай вначале добудем Черный огонь. Потом решим.
– Ладно, – легко согласился Лэн. И замолчал.
– Тебе страшно?
Лэн поерзал, а потом признался:
– Темно. Я раньше не боялся темноты, честное слово. А сейчас она… словно притаилась перед прыжком.
– Знаешь что, – сказал я. – Ложись здесь и спи.
– Правда?
– Правда.
Лэн с готовностью растянулся на кровати и повеселевшим голосом сказал:
– С тобой не страшно… Я хотел Котенка к себе позвать, а он сидит внизу и книжки читает.