— А это выход? Сжечь город и людей?
— Ну не весь же город… Может, никто и не пострадает. Надо сбросить пару склянок с Черным огнем на центр города, там жилых домов мало. Сгорят Клубы, мастерские, склады… Ну, даже если пара домов и загорится — это же не атомная бомба! Все успеют выскочить! Зато Крылатые пойдут на Летящих.
— И все друг друга перебьют! Летящие драться умеют.
— Нет, Данька. Нам нужно, чтобы Летящие отвлеклись, стянули все силы в одно место. А мы атакуем их главную башню.
Почему-то, когда Котенок начал пересказывать свой план, он перестал казаться подлым и жестоким. Так, Военная хитрость… Ну сгорит пара домов в городе — зато мы победим Летящих.
И я понял, что выгляжу теперь полным кретином.
— Ну и что мы сумеем сделать в главной башне? Неужели стоит убить правителя Летящих — и они все разбегутся и солнце появится?
— Не знаю я, Данька, — устало признался Котенок. — Я же объяснял — мне самому не все понятно. Но я чувствую, что надо атаковать главную башню.
— А где мы Черный огонь возьмем?
— Мало башен вокруг? — Котенок разве что плечами не пожал. — Неужели вы с Лэном не справитесь с одним-двумя Летящими? Башню разрушим, Черный огонь заберем. Все на пользу пойдет…
— А Летящих в башне — убьем.
— Да!
Все. Не было у меня больше возражений. Не мог я их найти, и только сердце грызла глухая, беспросветная тоска.
Я беспомощно посмотрел на Лэна.
— Младший… Это ведь твой город… Решай.
Лэн потрогал нос — кровь уже не шла, достал платок, осторожно высморкался. Тихо сказал:
— Да я сразу понял, нет другого выхода…
Вот теперь вс. Если даже Лэн соглашается…
— Давай бросим Черный огонь на другой город? — предложил я. — Здесь же твои друзья… — Я чуть не добавил «и мама», но вовремя замолчал.
На другой нельзя. Это подлость.
— А кто бросать будет? — спросил я Котенка так, словно колбы с Черным огнем уже стояли в шкафу.
— Ты, — не колеблясь ни секунды сообщил Котенок. И торопливо заговорил, увидев мое лицо: — я не могу, физически. У меня лапки не поднимутся — это ведь все-таки зло. Не могу я совершить ТАКОЕ. И Лэну нельзя, ему никак нельзя совершать злых поступков. Тьма только этого и ждет. Данька, ты пойми.
Почему-то я все должен понимать…
— Данька, ты не обижаешься? — Котенок требовательно смотрел на меня.
— Я разучился.
Мы еще говорили о чем-то — только это было так, впустую. Все уже решилось. Если бы я мог придумать выход…
Потом, поднявшись в свою спальню, я посмотрел Настоящим взглядом в зеркало. И увидел, что мое взрослое «я» улыбается. Чуть-чуть и с грустью. Но улыбается.
Котенок знал, кого брать в подручные.