— Боюсь, от этого старикана будет не много проку, — пробурчал Малеверер. — Но так или иначе, самому мне заниматься этими прошениями недосуг. У меня есть дела поважнее. Надеюсь, что в четверг утром вы представите в контору лорда-камергера краткую сводку, в которой изложите суть этих жалоб.
— Вы можете в этом не сомневаться, сэр.
Малеверер вновь устремил на меня взгляд, в котором недоверие соединялось с пренебрежением.
— В пятницу вам будет дозволено предстать перед королем, — процедил он. — Полагаю, у вас есть более приличная одежда, чем этот грязный плащ.
— У меня есть все необходимое, сэр, — сказал я, указав на корзины с поклажей, которые умаявшийся Барак по-прежнему держал на плече.
Малеверер едва заметно кивнул и, сочтя, что уделил нам достаточно внимания, отвернулся к своим собеседникам. Барак незаметно толкнул меня локтем и состроил насмешливую гримасу.
Мы вошли в дом. Свет, проникающий сквозь узкие оконца, позволял разглядеть весьма убогую обстановку. Посреди комнаты на каменном полу был устроен очаг. Стены некогда покрывала роспись религиозного содержания, но ее соскоблили, и жалкие остатки былой красоты придавали помещению неопрятный и унылый вид. Просторный холл был разделен деревянными перегородками на крошечные клетушки. Судя по тишине, сейчас там не было ни одной живой души — все обитатели бывшего лазарета занимались своими делами.
— Сэр Уильям не отличается излишней любезностью, — вполголоса заметил я.
— Да, он, как и все члены Совета северных графств, порой бывает слишком суров, — откликнулся Крейк. — Слава богу, мне не часто приходится иметь с ним дело. Вот ваши комнаты, джентльмены, — провозгласил он, сопроводив свои слова виноватым взглядом. — Надеюсь, вы не будете возражать против двух смежных каморок. В противном случае господину Бараку придется ночевать в палатках вместе со слугами. При таком нашествии представителей всех сословий трудно найти каждому место, отвечающее его чину и званию.
— Мы с помощником неприхотливы и вполне входим в ваше положение, — с улыбкой заверил я.
Крейк испустил вздох облегчения. Порывшись в бумагах, укрепленных на доске для писания, он отыскал какой-то листок и повел нас вдоль длинного ряда дверей, на каждой из которых был выведен номер.
— Восемнадцатая, девятнадцатая — да, вот эти комнаты ваши, — сообщил Крейк и сделал пометку в своем списке. — Был очень рад повидать вас после стольких лет разлуки, сэр, — с улыбкой добавил он. — Но к сожалению, я должен идти.
— Не смею вас задерживать, сэр. Но надеюсь, мы с вами еще встретимся за кружкой эля и вдоволь поговорим о минувшем.