— Конечно, ведь я его адвокат. Но Валлингхем к тому же друг моего отца, и он невиновен. Я возмущен…
— И каков же ваш гонорар в этом деле, которое не сходит с первых полос газет? Двести долларов в час, триста?
— Четыреста, — буркнул Люк.
— Не сомневаюсь, что, пока бедный Джесс томится на нарах, вы утешаете его молодую красивую женушку.
— Я видел Глорию Валлингхем лишь два раза, да и то мельком! — возмущенно бросил Люк.
— А как насчет той маленькой интрижки с Линдой Колье, о которой трещали все газеты?
— Черт возьми, вы знаете и о Линде?
— Каждый читает газеты, а я обожаю светские сплетни. И что, Линда действительно так хороша, как об этом пишут газеты?
— Лучше, — рявкнул Люк.
— Забавно! Однако одного я не понимаю, как этой великанше Марии Франклин все же удалось оттеснить вертлявую мисс Колье?
Люк не мог больше сдерживаться. Его образ, нарисованный Тесс, был настолько нелеп, что он расхохотался. Потом вдруг внезапно смолк и пристально посмотрел ей в глаза.
— Минутку, минутку, — выдохнул он. — Кто здесь кому задает вопросы?
Тесс весело улыбнулась, и он с удивлением обнаружил, что это ему даже приятно.
— Я снимаю шляпу перед вами, мисс Алкотт. Вы очень наблюдательны, и у вас острый язычок.
— Не только у меня, — тихо произнесла Тесс, — не скромничайте. Извините, мне пора.
На этот раз у него хватило здравого смысла — он не стал преграждать ей путь, и она беспрепятственно направилась к дому. Люк с улыбкой проводил ее взглядом, любуясь ее телом. Она была чертовски сексуальна, вызывающе смела и прекрасна!
Он отправился в свой офис, который находился рядом с Рокфеллеровским центром. По дороге он то ругал себя, то мечтательно вспоминал ее сладостный поцелуй, то обеспокоенно размышлял о том, что сталось с его феноменальным самоконтролем, с его хваленым здравомыслием и куда подевался «крепостной ров со свирепыми крокодилами», которым он окружил себя когда-то.
В офисе Люк погрузился в работу, отбросив все мысли о Тесс Алкотт. Проторчав два часа на телефоне и расплющив трубкой ухо, он решил сделать небольшой перерыв. Затем он потратил четверть часа на обсуждение со своей помощницей Кэрол некоторых деталей, касающихся поиска прецедента для дела Валлингхема. Он пересмотрел график своих встреч вместе с Харриет, своей секретаршей, надиктовал ей пять писем, три судебных ходатайства и затем снова вернулся к телефонным разговорам. Как раз в тот момент, когда он увлеченно болтал со знакомым адвокатом, занимающимся бракоразводными процессами, его внезапно осенило. Если Тесс не предлагала ему себя, чтобы переманить на свою сторону, — а она этого не делала, в чем он был теперь так же твердо уверен, как в том, что он — Мэнсфилд, — то почему же она поцеловала его? Почему так затрепетала в его руках, почему так прижалась к нему?