— Вот оно в чем дело-то! — вскричал министр глухим голосом. — Моя счастливая звезда возбудила зависть, которая и точила свое оружие против меня в тишине и мраке!
— Не оружие, ваше превосходительство, а противоядие злу, которое торжествовало столь многие годы! — сказал португалец, подчеркивая каждое слово. — С той минуты фон Эшенбах следил за вами всюду, как неутомимый охотник, преследующий свою дичь. Он обладал миллионами — а вы открывали ему тысячи путей наблюдать за собой в самых сокровенных ваших поступках. Ему были известны самые интимные дела ваши в Париже и на водах, в игорных притонах; за несколько дней до своей смерти он передал мне все эти подробности. Это на самом деле ваши частные обстоятельства, и они не могут быть причислены к делу. Но никоим образом нельзя назвать частным делом то, что вы растрачиваете собственность вашей падчерицы, когда принадлежащие ей бриллианты продаете за восемьдесят тысяч талеров и взамен их делаете ничего не стоящую жалкую копию… Точно так же нельзя считать вашим частным делом и то, что вы здесь стоите на несправедливо приобретенной земле, ибо Белый замок никогда не был вами куплен; он — цена вашей измены княжескому дому!..
— Дьявол! — закричал министр. — Да вы не оставляете мне ничего в жизни! — И он обеими руками схватился за голову. — Ха, ха, ха, неужели я еще не умер?.. Неужели первый встречный искатель приключений в глазах его светлости безнаказанно может кидать мне в лицо самую недостойную клевету?
— Опровергните эту клевету, барон Флери! — сказал князь, сохраняя наружное спокойствие.
— Вашей светлости угодно в самом деле, чтобы я снизошел до того, чтобы отражать клевету этого авантюриста?.. Я не могу упасть так низко — я с презрением отталкиваю ее ногой, как камень, брошенный мне на пути! — вскричал министр довольно твердым голосом.
Его дерзость и самоуверенность снова начали расти. Ему послышались скорбь и сожаление в тоне его светлости.
— Ваша светлость, предположим — я говорю только предположим, — что действительно я заслуживаю упрека, но разве, с другой стороны, столь многие заслуги, которые я оказал княжеской фамилии, не заставляют забыть несправедливость, совершенную так много лет тому назад?.. Неужели никакого значения не должно иметь в глазах ваших то обстоятельство, что ни один из моих предшественников не сумел придать так много блеску династии, как я? Что я, как щит, стоял пред вами и на меня сыпались удары злонамеренных демократов, которые рады закидать каменьями традиции вашего благородного дома? Что я не допустил коснуться священных прав монарха современному духу?.. Я, преданный, действующий лишь в вашей пользе советник, как при управлении страной, так и в интимных делах княжеской фамилии…