— Может, вы проводите меня, — сказала Онория, — в нашу комнату?
Катриона не хотела покидать Ричарда, но… Она посмотрела на Девила:
— Прошу вас, если его дыхание замедлится, немедленно позовите меня. Это очень важно. — Она постаралась вложить в свой взгляд всю силу убеждения, на которую была способна. — Возможно, мне придется… — Она неопределенно махнула рукой.
Девил кивнул, бросив взгляд в сторону постели.
— Я пришлю Уорбиса или кого-нибудь другого при малейших признаках. — Легкая улыбка изогнула его губы. — Пока он не умер, есть надежда, что он выживет. — Он перевел потемневший взгляд на жену. — Многие полагают, что Кинстеры заговорены.
Онория хмыкнула.
— Да уж! Поверьте мне, — сказала она, — что переживать за них совершенно бессмысленно, хотя и не переживать невозможно. — Она направилась к двери, увлекая Катриону за собой. — А теперь покажите мне, где я могу умыться. Я провела в карете больше часов, чем способна сосчитать.
Спустя несколько минут, сидя в комнате, которую миссис Брум приготовила для герцогской четы, Катриона поняла, что ее гости не только не нуждаются в ее опеке, но намерены сами позаботиться о ней. Она слишком устала, чтобы сопротивляться. К тому же они вели себя так естественно и непринужденно, что без труда заставили ее хоть ненадолго отвлечься. Катриона расслабилась, внимая неторопливому повествованию Онории об их путешествии и ожидая, пока ее гостья завершит омовение.
Закончив, Онория изящно опустилась в кресло рядом с Катрионой и взяла ее руку в свои.
— А теперь расскажите, откуда взялась эта дурацкая мысль, что вы могли отравить Ричарда?
После некоторого колебания Катриона вздохнула:
— Пожалуй, мне нужно рассказать вам немного о себе. — Она посмотрела на Онорию. — Видите ли, мне кажется, что так считает Ричард. Я пыталась подготовить вас к этому и убедить, что он ошибается.
— Совершенно очевидно, что он ошибается. Но почему ему это может взбрести в голову?
Катриона скорчила гримасу.
— Возможно, потому, что я опоила его однажды.
— Вот как? — Во взгляде Онории отразилось больше заинтересованности, чем недоумения. — Зачем? И как?
Катриона покраснела. Она попыталась уклониться от ответа, но, как выяснилось, ее светлость, герцогиня Сент-Ивз, могла быть очень настойчивой. Вытянув всю правду из Катрионы, Онория откинулась в кресле и посмотрела на нее чуть ли не с благоговением.
— Вы ужасно храбрая, — заявила она наконец. — Не много найдется женщин, способных одурманить Кинстера, а потом забраться к нему в постель.
Катриона смиренно кивнула:
— Виной тому моя полная неискушенность.