— Вы все-таки пришли! — первое, что он сказал мне.
— А вы думали, что не приду?
— У меня не было уверенности. О чем вы думали последнее время?
— В основном о том, что могло случиться с Эдит.
— Она ушла со своим любовником, — коротко и холодно констатировал Нейпьер. Без всякой злобы и без признаков волнения.
— Вы верите этому?
— А чему еще я могу верить?
— Но возможны и какие-то другие варианты.
— Этот кажется наиболее вероятным. Я хочу вам кое-что сказать… Возможно, для того, чтобы вы слишком плохо обо мне не думали. Когда я женился на Эдит, я действительно думал, что из нашего брака что-то получится. Я старался это сделать. Думаю, и она тоже. Но это просто было невозможно.
Я молчала, тогда он продолжил:
— Я подозревал, что она влюблена в викария. Я не винил ее. Я уверен, что сам виноват во всем. Но я бы не хотел, чтобы вы считали меня бесчувственным и расчетливым… Во всяком случае, это не совсем так. Жизнь для Эдит была здесь невыносима. И я ее понимаю. Теперь она ушла, и это надо принять как неизбежность.
Меня обрадовало то, что он сам заговорил об этом. Я верила ему. Нейпьер не, мог быть намеренно жесток с Эдит. Он просто старался как-то преодолеть — возможно, и не очень умело — эту неразрешимую ситуацию.
— Так о чем же вы хотели меня спросить? — напомнила я ему.
— Почему вы в последнее время стали избегать меня?
— Разве? Если это и так, то совершенно не преднамеренно. Я просто не встречаю вас и все. Скорее вы сами стали избегать меня.
— Если я поступал так, то вы знаете причину. Но теперь здесь этот мистер Уилмет.
— А что он?
— Он, несомненно, очень привлекателен.
— Миссис Ренделл, кажется, того же мнения, а ей угодить нелегко. — Я старалась вести разговор в шутливом тоне, но Нейпьер, видимо, был настроен иначе.
— Я слышал, что вы стали с ним хорошими друзьями.
— Он интересуется музыкой.
— К тому же вы оба прониклись страстью к археологии.
— Кстати, миссис Ренделл тоже.
Но Нейпьера решительно не устраивало говорить со мной в таком несерьезной тоне.
— Итак, он очень обаятелен?
— Очень.
— Ну да, вам это должно быть уже хорошо известно.
— Мы знакомы очень недолго, но я убедилась, что с ним приятно общаться.
— Надеюсь, вы не примите… никаких скоропалительных решений.
— Что вы имеете в виду?
— Думаю, вам не следует поддаваться минутным эмоциям. Будьте осмотрительны.
Нейпьер и я одновременно услышали цокот копыт. Появились три наездницы: Оллегра, Элис и Сильвия.
Они, должно быть, видели, как я уезжала, — подумала я, — и последовали за мной.
Слова Оллегры подтвердили мою догадку. Она выкрикнула на ходу: