— Так всегда говорит моя тетя.
— У вас нет родителей, — это было скорее утверждением, чем вопросом.
— Нет, они умерли в Африке. Обо мне всегда заботилась тетя.
— Она — замечательный человек, — сказала Моник. — Она руководит школой и настолько отличается от мадам де Гсрэн, насколько это вообще возможно. Корделия — счастливица. Она будет работать со своей тетей в школе, которая когда-нибудь будет принадлежать ей. Вы можете представить Корделию во главе школы?
Он улыбнулся мне.
— Я могу представить, что Корделия может стать, кем только захочет. Значит, она леди с достатком, не так ли?
— Если вы спросите у меня, ей повезло больше нас всех, — сказала Моник.
Он продолжал упорно смотреть на меня.
— Да, — сказал он. — Я думаю, что Корделии может действительно очень повезти.
— Почему вы говорите «может»? — спросила Фрида.
— Потому что это будет зависеть от нее самой. Она осторожна? Склонна колебаться или использует возможности, когда они ей представляются?
Девушки переглянулись и посмотрели на меня.
— Я бы сказала, что она решительна, — сказала Моник.
— Время покажет, — ответил он.
У него было странное произношение, несколько архаичное. Возможно, из-за того, что он говорил на английском языке, который мог не быть его родным, хотя он свободно им владел. Мне показалось, что я улавливаю едва заметный немецкий акцент.
— Вечно приходится ждать, чтобы время показало, — несколько раздраженно сказала Фрида.
— Что же вы хотите в таком случае, юная леди? Заглянуть в будущее?
— Это было бы забавно, — сказала Моник. — В городе была гадалка. Мадам де Герэн устранила эту возможность… но мне кажется, кое-кто ходил к ней.
— Это может быть чрезвычайно захватывающим, — сказал незнакомец.
— Вы имеете в виду… заглядывать в будущее?
Это произнесла Моник, он наклонился и взял ее руку. Она взвизгнула.
— О… так значит, вы можете предсказывать судьбу?
— Предсказывать судьбу? Кто же может предсказать судьбу? Хотя иногда возникают видения…
Мы все вдруг притихли. Я почувствовала, как бешено бьется мое сердце. В этой встрече было что-то очень необычное.
— Вы, мадмуазель, — сказал он, глядя на Моник, — просмеетесь всю свою жизнь. Вы вернетесь в свой семейный замок — он выпустил ее руку и закрыл глаза. — Он находится в глубине страны. Его окружают виноградники. Островерхие круглые башенки устремляются в небо. Ваш отец — человек, который заботится о достоинстве семьи. Он горд. Вы выйдете замуж так, как он этого хочет, мадмуазель?
Моник выглядела потрясенной.
— Полагаю, я выйду за Анри… он мне действительно нравится.
— А ваш отец никогда и не позволил бы, чтобы это было иначе. А вы, фрейлейн, вы так же покорны, как ваша подруга?