Родриго самодовольно улыбнулся; ему незачем было усыновлять чужих детей, у него есть свои собственные сыновья и дочери. Дочери оказались полезны, когда приходила пора заключать браки, которые объединяли знатные семьи с Борджиа, а сыновья… Слава Богу, они у него были, и он навсегда останется благодарным женщине, которая сейчас в этом самом замке производит на свет еще одно дитя, сына. Педро Луис, находящийся в Испании, постарается укрепить доверие страны к его отцу; энергичный Джованни — насчет него у Родриго были особенно честолюбивые планы, он любил его сильнее всех сыновей, — Джованни будет командовать всеми войсками Борджиа. Чезаре же, молодой и отважный (Родриго улыбнулся, вспомнив своего высокомерного младшего сына), должен посвятить себя служению церкви, поскольку если все, что задумал Родриго, будет достигнуто, один из Борджиа обязан обладать властью в Ватикане. Маленький мальчик предназначен для того, чтобы занять место папы после своего отца.
Родриго пожал плечами и усмехнулся: он еще сам не занял этого места. Но он непременно добьется своего, он твердо верил в это. Усмешка сошла с его лица, и в течение нескольких мгновений можно было видеть под приятной наружностью человека с железной волей.
Он многого добился и никогда не отступит назад, скорее предпочтет умереть. Он был уверен в том, что в один прекрасный день поднимется на папский престол, так же, как сейчас был уверен в том, что сегодня у него родится сын.
Ничто… ничто не должно оказаться на его пути, потому что, только став папой, он сможет осыпать своих детей почестями, которые дадут им возможность достичь высот, возможных в этой жизни для Борджиа.
А новорожденный? «Мальчик, — молил он. — Пресвятая Дева, пусть будет мальчик. У меня есть три сына, красивых и здоровых мальчика, и все-таки мне нужен еще один».
Он снова с нежностью подумал о детской в доме на Пьяцца Пиццо ди Марло. Как эти малыши радовались его визитам! Он был для них дядей Родриго. Пока необходимо, чтобы они знали его как дядю; совершенно неприемлемо, чтобы к нему — священнослужителю — обращались «отец». «Дядя» звучало достаточно хорошо. Однажды эти маленькие мальчики узнают, кто они на самом деле такие. Он с удовольствием предвкушал ту радость, с которой он сообщит им об этом. Родриго любил доставлять удовольствие близким, а если нужно было сообщить неприятную новость, он предоставлял это сделать другим. Какая славная судьба уготована им, потому что сиятельный кардинал не просто их дядя, он их отец! Как загорятся глаза Чезаре — самодовольного восхитительного создания! Какой важный вид будет у Джованни — милый, самый любимый Джованни! И только что родившийся ребенок… Ему тоже достанется его доля почестей.