– На первом месте работы на исторические темы, затем – портреты, еще ниже – пейзажи, а на последнем месте – жанровая живопись, сюжеты из повседневной жизни.
– Потому-то вы и собираетесь писать портреты?
– Да, – просто ответила Диана.
– Наверное, это мучительно – подавлять в себе великий дар из-за того, что вы женщина.
Диана поморщилась, когда знакомое чувство обиды напомнило о себе.
– Существует много запретов для женщин. Трудно добиться внимания, уж не говоря об уважении.
В улыбке виконта промелькнуло сочувствие.
– Эти переживания я могу понять. С самого рождения я всегда сражался с общественными правилами.
Торн перевернул следующий лист и увидел еще одно свое изображение. На этот раз купающимся среди руин. Обнаженный торс. Нижняя часть до талии скрыта в воде.
Диана почувствовала, как зарделись щеки, но постаралась сохранить спокойствие.
Перевернув еще один лист, Торн увидел себя выходящим из воды в бухте. Полностью обнаженным.
Торн задумчиво посмотрел на Диану:
– На этих двух набросках вы нарисовали меня исключительно соблазнительным. Страшно интересно, что вы еще увидели во мне?
– Вы не нуждаетесь в моих комплиментах, лорд Торн. Вы и сами знаете, что красивы.
Он слегка нахмурился.
– Хотите меня обидеть? Мужчинам не полагается быть красивыми.
– Но вы такой. Порочно красивый. И я уверена, вы это понимаете.
– Значит, поэтому вы изобразили меня в таком виде?
Диана постаралась, чтобы ее ответ прозвучал бесстрастно и объективно.
– Отчасти. Что-то такое в вашем лице… Оно у вас классически правильное, но в выражении есть… Безнравственность, что ли? Какая-то необузданность…
– Безнравственность? Хм. – Торн быстро глянул на Диану.
Она застыла, когда его пальцы вдруг коснулись ее губ.
– Хотите узнать, как я представляю себе вас?
Не хотелось признаваться, что ей это страшно любопытно, но ответ прозвучал сам собою:
– Да.
– Передо мной красавица с пленительным сочетанием стойкости и беззащитности. Женщина, в которой безошибочно определяешь чувственность. Ваши глаза темны и выразительны. В них можно утонуть, мне кажется, – Его голос зазвучал тоном ниже. – В них отблеск таинственности, который подбивает меня раскрыть загадки, которые вы скрываете.
От нежности, прозвучавшей в его хриплом шепоте, у Дианы комок встал в горле.
Взгляд Торна скользнул к ее губам.
– Ваш пухлый рот тянет на грех. А шелк ваших волос… – Он потянулся, чтобы дотронуться до сияющих прядей. – Очень хотелось увидеть, как они будут выглядеть без заколок, но я не представлял, что это будет настолько чудесно.
– Торн… – Диана понимала, что это сумасшествие – выслушивать сладкоголосые речи, но не могла остановить его.