– Ты! – заорал он, нависнув над Лолой, как туча над Борском в старой советской пьесе. – Какого черта тебя понесло в туалет? Почему ты оставила его одного?
– Он запачкал меня салатом, – заплакала Лола, – этот костюм совсем новый…
– А какого черта тебя вообще понесло в это кафе? – гремел Леня. – Зачем ты потащила туда собаку?
– Он так просил…
– Ах вот как? – Леня неожиданно успокоился и заговорил просто с сарказмом. – Тогда я знаю, что случилось! Вы с твоим ненаглядным песиком так выпендривались в этом треклятом кафе, что окружающие не выдержали! Пуишечка, детка, – очень умело передразнил он Лолин голос, – не ешь сбитые сливки, у тебя заболит животик!.. Ну было такое?
– Было, – Лола каясь наклонила голову.
– Слушай, ну почему тебя вечно тянет играть? – горестно вопросил Леня. – Ведь не в театре же!
– Потому что я – актриса! – Лола вскочила и подбоченилась, с вызовом глядя на Маркиза. – Ты не забыл, что ради тебя я бросила сцену?
– Чего-чего? – Он рассмеялся, если бы не пропажа Пу И. – Послушай, сейчас не время ссориться. Ну кого ты играла сегодня в кафе? Даму с собачкой?
И поскольку Лола молчала, Леня продолжил:
– Зачем тогда выпендривалась? Вроде бы у Чехова эта дама такая приличная, скромная.
– Ага, скромная! – тут же фыркнула Лола. – Уехала на юг и изменила там мужу! Тоже мне, скромница!
– Мы будем классику трактовать или собаку искать? – всерьез разозлился Леня.
– Ленечка, если мы его не найдем, я умру! – тут же взвыла Лола.
– Не реветь! – рявкнул Маркиз. – Лучше скажи, отчего ты сразу же по горячим следам не расспросила всех в кафе как следует? Официантки все всегда видят, и эта девка за стойкой?
– Она меня облаяла… и отказалась отвечать.
– А деньги ей предложить ты не догадалась? – вздохнул Леня. – Такая мысль тебе не приходила в голову?
– Я растерялась… Что же теперь делать?
– Что делать? – ворчал Маркиз. – Теперь, когда все уже ушли, идем туда вместе.
– Сейчас, только переоденусь.
– Не смей! – прикрикнул Маркиз. – Тебя в этом костюме запомнили, может, кто и узнает…
– Что же, так и ходить с пятном? – слабо возражала Лола.
– Надо будет – голой пойдешь! – свирепо заявил Маркиз, и Лола поняла, что спорить с ним бесполезно.
В кафе по-прежнему было мало посетителей. Лола хотела было подойти к стойке, но Леня велел ей сесть за тот же самый угловой столик, где совсем недавно они с Пу И ели пирожные, и сидеть там по возможности тихо. Сам он надел на лицо самую свою обаятельную улыбку и принялся охмурять барменшу. Однако проговорив минут десять, Маркиз убедился, что помогать ему девица не собирается. То ли Лола успела в свое время очень ее разозлить, то ли ей попало от хозяйки, то ли на нее почему-то не действовало Ленино мужское обаяние, но девушка отвечала односложно и ничего полезного не сказала.