– Ну и как тебе все это показалось? – спросила Анжелика.
Она сидела на тахте, подобрав под себя ноги. На коленях у нее лежала стопка каких-то листков откровенно рекламного вида, и она их задумчиво перебирала.
– Если одним словом, то – странно, – ответила Света. – Ты видела их клип?
– Да, Владимир приносил с собой диск.
– Они вообще не похожи на людей. Скорее на человекоподобных роботов из романов Айзека Азимова. По большому счету это жутко. В них во всех словно отсутствует какая-то главная составляющая…
– Немудрено. Им всем сейчас около девятнадцати лет. Владимир, если не ошибаюсь, на год старше других. Значит, ему – двадцать. И в их жизни не было главного, что формирует людей к этому возрасту – семьи. Они – подкидыши. Их растили, кормили, одевали, учили, может быть, даже жалели. Но всего этого, разумеется, мало. Владимир рассказывал мне: в начале их самостоятельной жизни они не понимали, что чай надо заваривать – в их интернатской столовой, в чайниках он всегда был желтым и сладким. Чтобы приготовить себе еду, они читали инструкции на этикетках, но долго не могли поесть макарон, которые часто давали в интернате и которые они все любили. Все дело в том, что на макаронных упаковках не печатают инструкцию, а сами они просто не могли догадаться, что их надо кидать в кипящую воду…
– А что, они все действительно – сироты? Я где-то слышала, что сейчас настоящих сирот мало, у большинства есть живые и относительно здоровые родители…
– Могу сообщить тебе то, что известно мне самой. Про себя Владимир ничего не рассказывал. Женю нашли на вокзале. Его родители неизвестны – живы они или не живы, сама понимаешь, тут могут быть любые варианты. Ольгу перевели к ним в интернат из какого-то провинциального детского дома. В нем находились нормальные дети, а у нее обнаружились страхи, нарушения поведения, всякая прочая неврология. Там, по месту, ее лечить было некому и нечем, вот ее и прислали в Питер, в специализированное учреждение. А вот у Егора, в отличие от всех остальных, имеется целая куча родственников, включая родную мать, и он даже поддерживает с большинством из них какие-то контакты…
– Почему же он…
– Его родственники – это братья и сестры. В каком-то вполне удивительном количестве – предположим, десять. Самый старший брат сейчас в тюрьме, еще один – погиб в драке, одна из сестер вышла замуж за рыночного торговца, кажется, туркмена, другая – работает проституткой на Витебском вокзале. Остальные – еще маленькие и находятся в разных детдомах и интернатах.
– Господи, какой кошмар! – вздохнула Светка. – А что же их всеобщая мать…