Света со стуком уронила голову на стол и хрипло зарыдала. Анжелика осторожно отодвинула подальше от нее тарелки с закусками и бокалы, потом присела на тахту, сложила руки на коленях и уставилась пустым взглядом куда-то в пространство.
* * *
Старая квартира вдруг ожила молодыми голосами. Настя Зоннершайн, неожиданно оживленная и сверкающая зелеными раскосыми глазами, теряя на ходу тапки, бродила по всем комнатам и подсобным помещениям в сопровождении почтительного эскорта, состоящего из Егора, Жени, Ольги и трех соседей.
– Вот здесь надо лампы дневного света с декоративными кожухами и можно сделать зимний сад, – показывала Настя на кухонный тупичок с окном, заваленный какими-то ящиками, треснутыми абажурами и старыми детскими колясками. – Потолки высокие, поэтому правильно будет – лианы. Здесь – темно, значит, надо решать в светлых тонах. Сюда зеркало, чтобы то отражалось, не пропадал свет, и обои какие-нибудь флористические, но не яркие, а пастель, как будто бы это – тень тех, настоящих, плюс в зеркале отражается…
Ольга слушала дизайнера с интересом, но ничего не понимала. Егор с Женей восхищенно смотрели на вздымающуюся от творческого энтузиазма грудь Насти. Пожилые соседи с некоторой оторопью пытались представить себе свою коммунальную кухню в пастельных тонах, а также в зеркалах и лианах, отражающихся друг в друге.
Ира обустраивала стол, накрытый в самой большой комнате и не принимала в этом деле ничьей помощи, кроме помощи Владимира.
– Сразу видно, дисциплинированный молодой человек, и с понятием, – объяснила она Анжелике. – Знает, где что в квартире лежит, что с чем сочетается, не путает куда вилку, куда нож… А уж вежливый-то… Знаешь, Анджа, я тут подумала, – добавила она шепотом. – если в детдомах теперь так детей воспитывают, так не сдать ли туда половину тех, которые нынче по улицам бегают, и кроме матерных, иных слов не знают?
– Владимир – исключение, – также шепотом ответила Анжелика. – А где твой Володя?
– Мастрячит что-то, – отмахнулась Ирка. – Пускай себе, вреда не будет. Руки занимает, пока пить нельзя.
Иркин муж Володя сидел на унитазе и, вооружившись плоскогубцами, чинил распределительный кран. Настя со свитой в туалете уже побывала, и определила, что высокий затуалетный шкаф можно очень эффектно замаскировать под каменный грот, оплетенный плющом. Теперь Володя, потомственный работяга, не лишенный, впрочем, эстетического чувства, мысленно смаковал этот грот, а также виды, которые открывались всем желающим в вырезе Настиного тонкого, в пастельных тонах, джемпера.