Ослепительная вспышка света подсказал мне идею. Я подобрал ближайший ко мне тяжелый предмет – скалку, использовавшуюся для приготовления знаменитых здешних фирменных блюд – фрикасе из теста и мяса, – и вложил ее в здоровую руку Циры.
– Возьми это. И когда у тебя появится возможность, воспользуйся ею!
– Для чего?
– Эй, Хлори! – крикнул я, вставая. Тупые, ничего не выражающие глаза повернулись в мою сторону, рука взмыла вверх, направляя на меня очередной сгусток магической энергии. – Здесь газетчики! Они хотят взять у тебя интервью! – Я направил свет ей прямо в лицо. – Посмотри! На тебя устремлены все камеры! Подойди поближе для крупного плана!
Где-то в глубинах полностью контролируемого Раттилой сознания волшебницы снова проснулась потребность в славе и популярности, которой на какое-то мгновение удалось преодолеть чары. На мгновение она остановилась как будто в нерешительности, а затем заковыляла по направлению ко мне.
– Вот та-ак, – пропел я. – Иди же, иди. Все репортеры хотят побеседовать с тобой. Иди, иди сюда.
БУМ!
Цира ударил ее скалкой по затылку, и Хлоридия вяло и беззвучно рухнула на пол.
– Эта дама по крайней мере на какое-то время выведена из строя, – провозгласил я. – Теперь надо заняться Раттилой.
Я вышел в коридор и заметил, как за ближайшим поворотом скрылся хвост василиска.
– Он убегает! Он трус! Он ничто без своей прислужницы! – воскликнула Эскина и бросилась вслед за ускользающим змеем.
– Ты прекрасно справился с заданием, Цира, – заметил я.
Цира поморщился, поглаживая раненую руку.
– Значит, ты наконец-то все-таки простил меня за мои прошлые неудачи? – спросил он.
– За прошлые серьезные ошибки, – поправил его я. – Но это только начало. Теперь нужно подлечить твою руку и вывести Хлори из транса. Сибона!
– Я здесь, мой милый Ааз! – послышался страстный голос. Ко мне приблизилась Сибона и обвила меня парой своих прелестных рук, а свободной рукой взмахнула – и сверху посыпались золотые шары. Как только головокружительный аромат свежесваренного кофе достиг нас, раскрылись все четыре лиловых глаза Хлоридии. Она протянула руку за ближайшей к ней радужной сферой, и та превратилась в большую глиняную кружку, до краев наполненную черной спасительной влагой.
– О-о-о-о! Моя голова! – застонала она.
– Я позабочусь о них, – заверила меня Сибона, повернув ко мне свои глаза без век. – Иди!
Я направился в ту сторону, откуда доносилось энергичное шипение Эскины.
Когда я достиг крытого портика «К», то услышал эхо звуков, напоминавших настоящее сражение, разносившихся по огромному помещению. Эскина рыскала между статуями, которыми был украшен атриум, пытаясь как можно ближе подойти к Раттиле. Он уже снова изменил свое обличье. Я заметил негодяя в тот момент, когда он юркнул за гранитный пьедестал, на котором восседало изображение горделивого грифона. Теперь Раттила был деволом, но его уши сохранили свойственную флибберитам раздвоенность и заостренность. В его волшебстве явно возникли какие-то неполадки!