Сказала и замолчала, проклиная себя за излишнюю болтливость. Было совершенно бесполезно угадывать, как старые жрицы среагируют на то или иное замечание. Так что она вполне могла нарваться на лишние нотации или тренировки за свои откровения. Но, к ее удивлению, Тора понимающе кивнула и спокойно заметила, отбрасывая испачканную тряпку и критически разглядывая лезвие меча, которое пыталась ею отчистить, в поисках пропущенных пятен.
– Это вполне нормально. Все труднее делать в первый раз, к тому же на уничтожение всяких монстров у тебя нет внутреннего запрета, а на убийство людей, похоже, еще пока есть.
– Еще? – Снеара удивленно склонила голову к плечу, не совсем понимая слова меча богини: ей почему-то казалось, что у любого нормального человека подобный запрет должен быть всегда.
– Со временем не будет никакой разницы, – подтвердила старшая жрица ее самые худшие опасения. – Лет через сто ты одинаково спокойно будешь убивать все, что имеет наглость шевелиться в твоем присутствии.
– Понятно. – Девушка постаралась скрыть свой ужас перед перспективой превратиться в бездушного убийцу. – Я пойду посплю.
Тора молча кивнула и, сунув меч в ножны, ушла к лазарету. Молодая жрица проводила ее взглядом и со вздохом нырнула в свою палатку, надеясь немного отдохнуть: все-таки день выдался суматошный, да и ночь не лучше. Снеара старалась не думать о словах своей наставницы, утверждавшей, что со временем ей станет все равно, кого убивать. Ее и так беспокоило то, с каким азартом она бросилась на токтеха, а отсутствие угрызений совести после вчерашней битвы вызывало оторопь. Ведь так не должно было быть! Почему нет никаких сильных эмоций по поводу того, что ей пришлось творить на поле боя? Ведь жрица не применяла приема, которому ее научила Синала, и не отключала своих ощущений. Неужели она медленно, но верно превращается в чудовище? Девушка глубоко вздохнула, стараясь справиться со своими чувствами, и, успокаивая себя тем, что, если ей хоть немного повезет, она просто не доживет до того страшного времени, когда в ней не останется ничего человеческого.
Жрица рассеянно провела рукой по волосам, приведя короткие пряди в полный беспорядок, и просто рухнула на свою жесткую постель. События прошедшего дня и до сих пор не закончившейся ночи слишком сильно расстроили ее… Девушка скривилась, удивляясь: кого она пытается обмануть? – и внесла некоторые уточнения в свои грустные размышления. Ее расстроило не то, что с ней случилось, а ее реакция на это. Еще каких-нибудь пару месяцев назад Снеара и представить себе не могла, что, встретив самого настоящего монстра, не кинется прочь с диким криком, а с хищным восторгом атакует, радуясь достойному противнику, с которым можно подраться от души. И тем более уж она представить себе не могла ситуации, где будет жестоко убивать людей в больших количествах, не испытывая потом ни жалости, ни вины. Иногда девушка была довольна, что Снежана умерла, открыв дорогу Снеаре, которая вполне справлялась с тем, чтобы не быть обузой окружающим, и без особых эмоций выполняла все, что от нее требуется. Но бывали моменты, когда ее новая сущность пугала жрицу до дрожи.