Так что первое декабря генерал-майор Ветлугин и полковник Веклемишев встретили в состоянии уныния и тревоги. Объяснялось это тем, что подошел срок, который обозначил Дагаев. «Тер-акт… зимой…» – эти слова Мусы намертво отложились в памяти Вадима. А вот и она, зимушка, накатила согласно календарному графику, принеся снег, метели и тревожное ожидание. Таймер запустился!
Предполагать, что Халиф запланировал террористический акт на первые зимние дни, было и бессмысленно, и глупо. Зима длинная, но это если посмотреть с одной стороны, а ежели перевести месяцы в сутки, так их всего девяносто. Ноябрьские двадцать суток не сдвинули дело с мертвой точки, и не стоило надеяться, что Мадаев выбрал для проведения теракта февраль или даже январь. Так что с оптимизмом и хорошим настроением и у Ветлугина, и у Веклемишева с утра первого декабря было очень даже напряженно.
Но не все было так плохо. Расследование, конечно, далеко не продвинулось, но и окончательно не зашло в тупик. Были перспективные направления, которые требовалось отработать, причем в срочном порядке. И первым в этом списке стоял непонятный вояж Халифа в Южно-Африканскую Республику.
Особенно интересовало генерала Ветлугина, на что потратил Мадаев полмиллиона долларов в далекой экзотической стране.
Не на томление в объятиях знойной зулуски и не на любование слиянием прибоев двух великих океанов на мысе Доброй Надежды, это уж точно. Не тот человек Халиф, чтобы расслабляться на курорте, не для этого он более года ползал чуть ли не на коленях у денежных мешков, вымаливая деньги для воплощения своих преступных замыслов.
Первое, что приходило в голову, – это предположение о закупке Мадаевым в ЮАР оружия для совершения террористического акта.
Однако данная версия выглядела очень даже сомнительно. По каналам спецслужб не проскакивало ни единого намека, что в Южно-Африканской Республике производятся или разрабатываются какие-то новейшие виды вооружения или боеприпасов, включая биологические и отравляющие. А если это так, то тащить стандартные образцы оружия или взрывчатки через полмира от тридцатой параллели южной широты до шестидесятой северной, мягко говоря, было бы неразумно. Правда, и эту версию не отмели, а дали задание аналитикам поглубже войти в тему.
Стоянов, прикомандированный на время проведения операции к опергруппе Ветлугина, на совещании, состоявшемся первого декабря, высказал предположение, которое сам же и назвал потом дурацким. Но при этом развеселил всех остальных, имевших унылое настроение по поводу начала зимы.