Теперь уже Станиславу пришлось некоторое время ожидать реакции Муагаба на столь категоричное предложение. Хотя как сказать, насколько оно явилось неожиданным и шокирующим для генерала…
– Будем считать, что я не слышал того, что вы сказали, – более чем спокойно произнес генерал. – За эти слова вас, мсье Пэре, можно без суда и следствия расстрелять на месте. Наш закон трактует подобные высказывания как призыв к государственному перевороту.
– Мне терять нечего, – безразлично пожал плечами Гордеев. – Расстреляют днем раньше, днем позже… Как вы меня любезно проинформировали, господин министр, я и без вышеуказанных призывов к государственному перевороту почти что труп. Имея перед собой столь радужную перспективу, я могу говорить что угодно и кому угодно.
– В целом, мсье Пэре, вы правы, – поморщился Муагаб. – Можете говорить все, что вам заблагорассудится, однако я бы предпочел, чтобы ваши уста произносили лишь то, что необходимо мне. В противном случае ваша жизнь усложнится, а крепкое здоровье – резко пошатнется.
– А как же приказ президента насчет того, что я должен иметь товарный вид на открытом судебном заседании? Без следов пыток и издевательств…
– Вы неплохо запомнили это указание, жаль только, не в полном объеме, – усмехнулся генерал. – А как насчет возможной угнетенности и затравленного вида? Вам оставят в неприкасаемости оболочку, а внутри вы, мсье Пэре, будете… Точнее – уже не будете. Есть соответствующие методы!
– Я кое-что о подобном слышал, – с задумчивой миной качнул головой Станислав.
– Тем более мне ничего не надо вам объяснять, – холодно произнес Муагаб. – После того, как пройдете через ад, который я вам устрою, вы все-таки сможете ответить на несколько вопросов судьи так, как прикажут. Как я прикажу! Накачают химией, транквилизаторами. Товарный вид подсудимого сохранится, а угнетенность будет выглядеть естественной. Нарезку кадров покажут по телевидению. На этом спектакль закончится.
– Что же от меня требуется? Убийство президента, как я понял, вас пока не интересует. Так зачем я вам нужен, господин министр?
– Можно расценивать ваши слова как желание сотрудничать со мной? – впился глазами в лицо Гордеева генерал Муагаб.
– У меня другого выхода нет, и вы прекрасно это знаете. Но я хотел бы определиться с гарантиями.
– Никаких гарантий! – жестко произнес генерал. – Но если вы выполните мои требования, я постараюсь, подчеркиваю – постараюсь, чтобы вы, мсье Пэре, остались в живых.
– Не слишком впечатляет, – саркастически улыбнулся Станислав.
– У вас есть другие предложения? – вопросительно вскинул брови Муагаб. – Более интересные?