Вскоре заболела бабушка. У нее обнаружилась катаракта, и зрение ухудшалось день ото дня. Старушка теперь не выходила из дома, передвигалась по квартире ощупью и единственное, что делала, так это готовила еду для своего любимого внучка. Себастьян ухаживал за бабулей, водил за ручку гулять, штопал ей носки, стирал. Когда же зрение почти пропало, решил заработать денег на операцию. Ему говорили, что она стоит дорого и может не помочь, но он стоял на своем – бабушка будет видеть. Парень стал работать по семнадцать часов в сутки, экономить. Он бы и занял нужную сумму, да не у кого было.
Теперь добывание денег превратилось для него в смысл жизни, именно из-за них он и полез тогда на высоту. Раньше он избегал работ на внешней стене, никогда не стоял на краю, не смотрел вниз, занимался только кладкой внутренних перегородок, но однажды согласился. На стройке был аврал, работы велись и ночью, но хоть ночные смены оплачивались по двойному тарифу, желающих было немного: слишком велик риск задремать и свалиться со стены либо покалечиться в темноте.
Себастьян не задремал, ни за что не зацепился, не оступился и не попал ногой меж досок, он просто посмотрел вниз. А что было потом, не мог вспомнить. Ни полета, ни падения. Только приближающиеся, расплывающиеся и тающие огни. Все. Затем чернота.
Очнулся парень в больнице. Оказалось, что упал он с высоты пяти этажей, но не только не умер, но и не покалечился серьезно. Были сломаны обе руки и пара ребер, на спине, на обеих лопатках, две симметричные рваные раны – на него упала деревянная балка с гвоздями. Вот, пожалуй, и все повреждения на теле. Зато лицо пострадало гораздо сильнее – приземлился Себастьян на кучу песка, который натаскали тележкой, тележку же по безалаберности не убрали, об нее он и ударился лицом. В итоге: сломанный нос, выбитые передние зубы, глубокие раны на лбу и скулах. Врачей это не тронуло – позвоночник цел, почки не отбиты, селезенка в норме, а лицо заживет. Когда Себастьян пришел в себя, они уже не были столь оптимистичны. Оказалось, что сотрясение спровоцировало полную амнезию, и он не мог вспомнить, ни где живет, ни с кем.
По прошествии двух месяцев раны зажили, зубы были вставлены искусственные, однако память к парню не вернулась. Он смотрел семейные фотографии, слушал бабушкины рассказы, но так и не вспомнил своих родителей, что было и к лучшему, потому что момент их гибели он тоже забыл. На стройку Себастьян не вернулся – руки его не слушались как раньше, другой работы не искал, жили вдвоем на скудные сбережения и бабушкину пенсию. Личной жизни у Себастьяна не было – он стыдился своего кривого носа, покрытого рубцами лица, вставных зубов. Да и кому он нужен без денег и со слепой бабкой на руках?