– Командирам групп, посмотрите, кто там у вас разбирается в инженерных коммуникациях или имеет техническое образование, отправить в распоряжение майора Дреола. Исполнять.
– Разведка!
– Командир?
– Пленные есть?
– Как раз закончили, – небрежно отозвался гатриец.
– Что-нибудь интересное?
– Ну… – Он помедлил. – Если тебе слово «Арином» знакомо…
Я мгновенно вспотел, несмотря на климатизатор бронескафандра.
– Вы где?
– Уровень шесть, центральный отсек.
– Иду.
Не медля ни секунды, нырнул в вертикальный ствол, где до штурма был лифт, и скользнул на шесть этажей вниз.
Обширный, словно спортзал, отсек был почти пуст. И только в дальнем углу в окружении одетых в броню десантников, накрепко привязанный к стулу, топорщился гуманоид неопределенного пола. Из-под плотно сжатых губ на мятый комбинезон стекала тонкая струйка слюны. Да… Психотропный допрос – это совсем не сахар. Особенно если его проводят бойцы моего разведвзвода. Они просто психи. К несчастью для врагов Империи, прекрасно обученные и абсолютно лишенные таких предрассудков, как гуманизм и прочее.
– Кто таков?
– Утверждает, что диверсионный отряд Имперской Разведки. Имеет приказ взорвать «Арином» при возникновении определенных ситуаций.
– Каких ситуаций, откуда он вообще взялся, на чужой-то базе? – Я с интересом посмотрел на пускающего слюни разведчика.
– Не говорит! – Гатриец развел руками.
– Ментоблокада?
– Навроде… – Гатриец кивнул шлемом и добавил: – Мы тут корячимся, а они…
– Остальные члены команды?
– Изолированы. – Риги махнул рукой куда-то в сторону служебных коридоров.
– Он сказал, где это чудо?
– Ну… Еще бы он не сказал! – ласково произнес Эверон. – И даже показал. И сам код набрал. Покладистое такое чмо…
Одного взгляда на пленного было достаточно, чтобы понять – покладистость была свежеприобретенным качеством.
– Веди.
Короткий, метров в сто коридор, массивная дверь, вывернутая с корнем турель излучателя и тускло освещенный ангар метров сорока длиной и высотой около десяти. И в центре спокойненько так, поблескивая серыми полированными боками, полуцилиндр. Эдакая разрезанная вдоль восьмиметровая колбаска, лежащая на плоской части. «Арином». Широко известная в узких кругах планетарная мина дархонского производства. Вот, оказывается, чего мне не хватало для полного счастья.
– «И сказал: он не будет твердь. И не стало тверди».
– А? – вскинулся Эверон Дарги.
– Ничего. – Я махнул рукой. – Музыкой навеяло.
– А вы меньше маршей слушайте…
– Ты еще подначивать будешь! – устало отозвался я. – И что мне с этим дерьмом делать прикажешь?
– Ну наше дело найти… – уклончиво отвечал гатриец.