Жильцов не напугала и не обрадовала эта информация, поездки за рубеж были не настолько актуальными для проживающих в этом районе. Потом, каждый день в почтовые ящики бросали такое огромное количество листовок, рекламных плакатов, что жильцы просто перестали фиксировать на них свое внимание. Единственным читателем, перечитавшим ее до конца, был, как вы понимаете, товарищ Дудинкин. Прочитанное его несколько смутило, не хватало того, чтобы у него отняли, наработанное нервами, кровью и потом, по наводке мошенника-турагента.
Оставаться дома? Ждать пока за ним не придут братки или милиция? Дудинкин вышел на кухню и выглянул в окно, мужик в кепочке сидел на скамейке, как раз напротив его окон. Он увидел замаячившего в окне Дудинкина, снял кепку и кивнул головой, приветствуя хозяина квартиры.
Акакий Сидорович подскочил от такой наглости:
– Обложили, гады!
Акакий на цыпочках подошел к дверям, прислушиваясь, не пытается ли кто проникнуть через дверь. На лестничной клетке было тихо.
Дудинкин присел на край дивана, обхватив голову руками. Никому нельзя доверять, Что за жизнь, что за страна, все стараются облапошить друг друга, честных людей не осталось.
Раздумья о временах и нравах прервала телефонный звонок. Акакий нехотя поднял трубку:
– Да, слушаю, – отозвался он.
– Ну что, Свининкин, сам деньги отдашь или раскалывать будем? – раздался чей-то грубый голос.
– Вы ошиблись, здесь таких нет, – произнес Акакий Сидорович.
– Ты мне мозги не крути, сам деньги отдашь или придется из тебя грудинку копченую делать? – перебил его собеседник.
По спине Дудинкина толпой на перегонки поскакали мурашки. Акакий Сидорович швырнул телефонную трубку, словно в руках у него оказалась гадюка. Акакий заметался по квартире, достал с антресолей потертый чемодан и начал как попало бросать вещи. Ему, казалось, что кто-то стоит за спиной и дышит ему в затылок. Акакий Сидорович все время поворачивался, хотя прекрасно понимал, что в квартире, кроме него и его страха, больше никого нет.
Снова раздался телефонный звонок, Акакий на цыпочках, подошел к телефону, будто звонивший мог услышать его.
– Здравствуйте, – произнес приветливый женский голос, – Акакий вздохнул с облегчением, – можно мне Акакия Сидоровича, – произнесла девушка.
– Да, это я, – отозвался Акакий.
– Я уже понял, ты чего это, козел, трубку бросаешь, – раздался тот ужасный мужской голос, который обещал поджарить Акакия, – я тебе что, приемщик бутылок?
– …Простите, нас просто разъединили, – пролепетал Акакий Сидорович, без сил опускаясь на пол. – Я вас слушаю…