- Что еще за духи?
- В путеводителях о них не пишут. - Джо уверенно повел ее с веранды.
- Спокойной ночи! - обернувшись ко мне, сказала Ивонн.
- Спокойной ночи! - ответил я.
- Сейчас вернусь, - пообещал Джо. - Выпей еще пива, я угощаю. Официант, пива моему другу!
Официант неохотно пошел выполнять заказ. Я смотрел им вслед, они спустились по деревянным ступенькам и пошли к палаткам. Джо положил Ивонн руку на талию, вскоре шаги стихли, поглощенные неумолчной ночью.
Официант принес пива и отпустил недвусмысленное замечание относительно позднего часа. Все его коллеги давно отправились на покой, оставив его прислуживать засидевшимся после ужина гостям. В баре палаточного лагеря нет определенного часа закрытия, хозяева рассчитывают на здравый смысл и добрую волю посетителей, пояснил он мне.
- Хотите пива? - предложил я.
Ему эта идея пришлась по душе. Мы сидели рядом, потягивая из кружек, вслушиваясь в говор ночи. Лампа негромко шипела под потолком. В ее стекло дробно стучали мотыльки, совершая коллективный обряд самоубийства. Жужжали комары в поисках дармовой кровавой выпивки. На равнинах шумно ссорились шакалы и гиены.
Через некоторое время лампа испустила дух. Джо так и не вернулся на веранду. Пожелав официанту спокойной ночи, я отправился в свою палатку. В ней было темно и одиноко.
8
Утром седьмого августа в голубом небе над лагерем Кура ярко пылала заря. День снова обещал быть жарким и пыльным. Пока что солнечные лучи не нагрели студеного ветра, гулявшего по бескрайней маасайской саванне, он посвистывал в кронах огненных деревьев, шумно хлопал брезентом палаток. Проснулись птицы в колючем кустарнике, огласив окрестности звонкой серенадой.
Я встал рано, да и ночью спал плохо, урывками. Одеяла были тяжелые, пыльные, я не мог укрыться ими с головой, так что меня непрерывно осаждали комары. К моей зависти, из соседней палатки доносился могучий храп фон Шелленберга, заглушавший романтические звуки саванны: одинокий крик совы, безумный хохот мародерствующих гиен, кваканье лягушек в озере Кура. Ближе к рассвету за стенками палатки дробно застучали копыта - это набрело на лагерь стадо антилоп.
Я оделся, натянул ботинки, распахнув полог, вышел в предрассветную стужу и залюбовался утренним великолепием. Солнце только что взошло над далеким горизонтом, небо было бледно-голубым, и на его фоне прекрасно выделялась покатая вершина горы Кения, вздымавшаяся над поросшей травой равниной. А ведь до нее отсюда без малого триста километров на юго-восток.
Я побрел через спящий лагерь к бревенчатому коттеджу. Из трубы уже лениво вился дымок - повара готовили завтрак. Приняв холодный душ, чтобы прогнать сонливость, я уселся на веранде. Служащие лагеря уже были на ногах: одни подметали дорожки, другие накрывали столы. На ветвях акаций подле своих перевернутых гнезд, производя несусветный гомон, головой вниз качались птицы ткачики.