Ивонн одолжила у Вэнса Фридмена разговорник суахили и теперь упражнялась в произношении. Выглядела она по-прежнему замечательно, была веселой, бодрой и оживленной и то и дело теребила меня, требуя произнести какую-нибудь фразу.
Она мешала сосредоточиться, а мне было над чем поломать голову. Ухабистый проселок все тянулся и тянулся, казалось, ему не будет конца. Проехав пятнадцать километров, мы пересекли реку Наманга и оказались на территории заповедника Сокото. Еще двадцать километров на север, и проселок делал петлю у подножия горы Аспен, чья вершина достигает пяти тысяч футов над уровнем моря. До охотничьей гостиницы "Баобаб" оставалось не менее восьмидесяти километров. Горы Ингито, окаймлявшие озеро Амбосели, убегали на север. Они служили границей между двумя заповедниками. Амбосели отделяла от Цаво равнина Куко - огромное, покрытое сухой травой пространство между величественным Килиманджаро и горами Чиулу.
Не стану пересказывать фон Шелленбергу мой разговор с Сэмом, думал я, немцу незачем это знать.
Когда до "Баобаба" оставалось километров десять, дорога разветвилась. До горячих ключей Леме Боти было всего пять километров на юг. Речушка, бравшая там свои истоки, причудливо извивалась среди болот и впадала в озеро Амбосели, огибая южную оконечность гряды Ингито. Со склонов Килиманджаро стекали еще два потока, пополнявшие запасы воды в Амбосели. Они каким-то чудом не пересыхали на поросшем акациями нагорье.
Наш "караван" повернул к Леме Боти. Пыли здесь было поменьше, зато нас нещадно трясло на камнях. Я открыл окно. На востоке, всего километрах в двадцати, параллельно дороге тянулся горный кряж Ингито, его скалистые вершины круто вздымались над плоской местностью. Растительность становилась все беднее, а на склонах среди гигантских валунов виднелись одиночные акации да колючий кустарник. На склонах ярко цвели "канделябры", их толстые, мясистые ветви держали высоко над собой гирлянды алых цветов. Все реже и реже попадались на глаза скрюченные баобабы.
Я все думал: Вэнс Фридмен, Питтсбург, Пенсильвания. Торговец подержанными машинами, который всюду побывал и все на свете видел...
Теперь впереди уже можно было разглядеть оазис Леме Боти, пышная тропическая зелень резко выделялась на фоне спекшихся окрестных равнин. Водяные персики, зонтичные акации, дикие финики и огненные деревья буйно разрослись, создавая сплошной ковер, тянущийся вплоть до южной оконечности гор Ингито.
Вскоре "караван" уже въезжал на асфальтированную стоянку среди огненных деревьев, в ста метрах от ключей, откуда в заросли тростника уводила узкая тропинка. Там, на краю пруда, имевшего форму полумесяца, был сооружен деревянный настил, с которого можно было очень близко и в полной безопасности разглядывать жутких обитателей болот.