Людвиг нехотя открыл глаза, казалось, веки у него слиплись, в голове гудело, а к горлу подступил горький комок. Открытые глаза мало помогли – вокруг было совершенно темно, только неподалеку кто-то сопел и ворочался.
– Есть здесь кто живой?
– Ну я есть. Влипли мы из-за вас, хозяин.
– Не время ссориться, друг мой. Надо выбираться отсюда.
– Как же, выберетесь… Это каменный мешок. Вас, господин Людвиг, сюда спустили через дырку в потолке, на веревке. Простите за грубость, битого, как бродягу.
– Я не уверен, любезный, что ты много лучше. Кстати, ты где?
– Да здесь, здесь, идите на голос… Или, давайте, я к вам переберусь.
– А в углу что шуршит?
– Баба. Та самая ведьма, из-за которой мы здесь и оказались.
– Не стоит нам с тобой валить свои неудачи на других… Женщина, ты жива?
– Да, господин… – Голос служанки, обвиненной в ведьмовстве, звучал приглушенно, но страха в нем не было.
– Как тебя зовут?
– Анна Рей.
– Подойди поближе, Анна. Ты ведь тоже не против бежать отсюда?
Немного в отдалении снова зашуршала одежда.
– Не сбежать нам, добрый господин. Тут умирать придется…
Хайни выругался, плотски упомянув святых покровителей Империи, и, излив досаду, добавил:
– Как вы догадались, господин Людвиг, что барон Шарфенберг – оборотень?
– Оборотень вовсе не барон, Хайни. Причина случившегося – Маргарита.
Служанка в углу внезапно всхлипнула. Хайни, судя по голосу, несказанно удивился:
– Дама Маргарита?!! Да откуда вы знаете, господин Людвиг? Да ей не только горло никому не перервать, она и кинжальчиком-то ткнуть не сумеет…
– Ты отчасти прав, Хайни, однако дослушай меня до конца. Баронесса Маргарита Шарфенберг, юная девушка, очень любила заросли, землянику и свою ручную лань… До того любила, что нередко целыми днями пропадала в холмах. Такие прогулки нравились не только ей, вот и ее служанка тоже любила собирать травы…
Женщина в углу, не видимая в темноте, часто задышала. Чувствовалось, что она с трудом придерживает острый язык.
– А что делает любящий родич, чтобы охранить юную девушку? Он дает ей сильную защиту. Вот и у госпожи Маргариты Шарфенберг была такая – белый пес, которого мы видели во дворе. Я прав, Анна?
– Да, господин.
– Ну, это вы, хозяин, занятно выдумали. Только никогда не поверю я, чтобы вместо охраны из честных мечей благородной даме дали такую псину, от которой одни блохи да клещи и никакого почтения.
– Ты отчасти прав, Хайни, выбор действительно был бы не самым удачным для обычной девушки. Но прекрасная Маргарита слишком любила привечать… любого, кто носит меч. Любого, кто меча не носил, но носил штаны, она тоже охотно утешала.