Говорят, что и в момент смерти наш мозг работает совсем не так, как в жизни. Когда приток крови к мозгу прекращается, мозг как бы взрывается в своем последнем сверхмощном импульсе. И совсем не зря те, кто чудом избежал смерти, но уже был в ее когтях, рассказывают, что в самый последний момент видели всю свою жизнь в миллионах подробностей. Совсем не зря в момент катастрофы время как бы растягивается. Мы видим несущийся на нас локомотив так, как будто видим кадры замедленного фильма. Но время не растягивается, просто в оставшиеся мгновенья мы способны увидеть и осознать гораздо больше, чем в обстановке нормальной.
Смотрит Настя в лица расстреливаемых, замирая от восторга и ужаса. В момент, когда пуля пробивает человечью голову, лицо убиваемого выражает столько эмоций, словно в доли секунды человек смог услышать сразу весь «Реквием» Моцарта или прочитать «Шинель» Гоголя.
Каждому свое. Один в момент смерти переполнен яростью, другой – неутоленной жаждой мести, третий вдруг понимает сладость смирения и умирает в блаженстве, прощая врагов. Разные в людях чувства, но ясно Насте, что чувства убиваемых не мимолетны. Время для них течет совсем не так, как для тех, кто пока остается жить. За доли секунды, за самые последние доли убиваемые успевают прожить, понять и прочувствовать больше, чем успели за долгие годы, а может быть, больше, чем за всю жизнь.
11
Заполнилась яма с одного края почти до самого верха. Там сразу и присыпали землей.
Отстрелялись. Хорошо отстрелялись. Яма только не засыпана с другой стороны. Ну это дело не трудное. Копать тяжело, завалить – не проблема.
Ширманов акт составляет, дядя Вася – ведомость расхода боеприпасов.
Перекованные собирают последние бушлаты и ботинки. У самых шкафов.
Подписал Холованов акт. Поманил пальцем собаководов. Те знаки начальственные без подсказок понимают – с собаками к шкафам.
– Эй, ребята, – Холованов перекованным, – мы сегодня четыреста четыре человечка утешили, а в плане вас четыреста семнадцать. Вас тоже ведь в план включили.
Про то, что надо прятаться в шкафах, он не говорил. Сами понимать должны. Если собак спустили, так прячьтесь. А их спустили. Собакам тоже практика нужна. Быстро перекованные по шкафам попрятались. Собаки только троих изорвать успели, да и то не сильно. Оттащили собак.
– Покрасовались в новых бушлатах? Ботинки новые не жмут? Снимайте, ребята. Мордами – кру-у-гом! Руки назад! В делах ваших написано, что встали на путь исправления, а на мой взгляд, горбатого могила исправит.
Вой в кабинках железных, рев. Это ничего. Войте, визжите – на спецучастке свобода. Хоть мяукайте, если нравится.