— И все же мне представляется, что этот святоша от чересчур ревностных молитв решительно тронулся умом. В целом мире никто не может сказать, что я хорошо отношусь к Боклерку, но крестовый поход… Лондон — не Иерусалим. И хотя, как утверждают трубадуры, где-то в тех землях сокрыта чаша Святого Грааля, но у моих воинов есть дела куда более насущные, чем глупые подвиги на радость звонкоголосым сострясателям воздуха.
— Бернар не ждет от вас военной помощи.
— Еще бы!
— Он просит лишь корабль, — продолжал аббат Сугерий, — чтобы перевезти туда де Пайена с его рыцарями. С этой просьбой он и прибыл ко мне.
— Бернар Клервоский намерен разгромить короля Генриха Боклерка с дюжиной рыцарей?
— Их даже меньше дюжины, — заметил Сугерий.
— Тем более. Какая чушь! Мне и с войском пока не удалось одолеть этого нормандского выродка.
— Ангел Господень обещал ему победу.
— Глупо спорить с Божьим ангелом! — хмыкнул Людовик Толстый. — Но ведь это… Хотя… О чем я забочусь? Бернар Клервоский намерен избавить нас от своего присутствия, а также от своих последователей. Что может быть лучше? Если он и его люди сложат головы по ту сторону пролива — мы были послушны Божьей воле. Если вдруг, паче чаяния, они победят — и тут мы следовали Господнему слову и проявили искреннюю веру во всемогущество Творца Небесного. Я не вижу причин отказать настоятелю Клервоской обители.
— Если он победит, слава его возрастет многократно. И это, конечно же, в сотни раз увеличит его силы и влияние.
— Если он победит… — опустошая кубок, усмехнулся король. — Если он победит, мы подумаем, что с этим делать, но не ранее того.
— Боюсь, это неосмотрительно, сын мой, — покачал головой Сугерий. — Тем более… — Он замялся.
— Ну что еще?
— Мой человек, находящийся вблизи Бернара Клервоского, сообщает, что тот получил известие издалека… Из Киева. Ему доносят, что принц русов, Мстислав, сын Гиты Английской, собирается в поход на Британию, дабы отвоевать земли своей матери.
— Если память мне не изменяет, Мстислав приходится мне троюродным братом по бабке Анне.
— Именно так, сын мой.
— Выходит, и Бернар, и мой дорогой родственник намерены оказаться там примерно в одно время? Ты, что же, видишь в этом сговор? Они намерены объединиться? — Король встревоженно поглядел на верного советника.
— Мстислав схизматик, — напомнил аббат Сугерий. — Бернар же, как бы там ни было, вернейший из сынов матери нашей римской церкви.
— Тогда выходит, аббат со своей дюжиной намерен сражаться как против нормандского волка, так и против рутенского медведя.
— Выходит, так.