— Ну, говори же, говори, несчастный, что ж ты замолчал? — прохрипел Боклерк.
— Мой князь велел передать вам, что он приглашает вас быть его гостем, дабы свидеться с дочерью. На время вашего пребывания он обещает полную неприкосновенность вам и всем вашим людям.
— А даже если бы не обещал, — оскалился король. — Фитц-Алан! Что ты стал, точно гоблины уже заколдовали тебя? Давай шевелись! Мы едем.
* * *
Они стояли в шатре у самого полога, и низкорослый длиннорукий лекарь, глядя то на лежащих перед ним женщин, то на хлопочущих служанок, то на монаха-толмача, то на прибывших гостей, скороговоркой орал во всю глотку какие-то неведомые слова на непонятном языке.
— Ну что, что вы здесь собрались? Разве это цирк? Я вам что тут, дрессированная обезьяна? Проваливайте отсюда немедленно! Эй вы, курицы! Где кипяченое вино? Я уже час прошу вас вскипятить вино!
— Это что еще за шут? — глядя на беснующегося наследника Эскулапа, угрюмо спросил Генрих Боклерк.
— Ну-ка, проваливайте! — между тем орал медик. — Им нужно как можно больше воздуха. Откиньте полог. И пошли вон!
— Это доктор Андреа, по прозвищу Сальваторе, — не замедлил с ответом на вопрос короля Джордж Баренс. — Он просит вас удалиться, ибо больным нужен воздух.
— Если ему нужен воздух, пусть берет весь воздух моего королевства, лишь бы дочь стала на ноги.
— Да, я доктор Андреа Сальваторе, — невпопад выпалил, брызгая слюной, ученый муж, — между прочим, личный медик короля Роже Сицилийского! Эй вы, снулые рыбины! Несите вино скорее сюда! И где пустырник? Я велел вам его истолочь. Где пустырник, я спрашиваю вас? А вы? Вы дали им древесный уголь? Я с кем разговариваю? В наших краях и статуи более понятливы, чем вы! — Он вновь махал руками, топал ногами, время от времени вцеплялся в свою и без того поредевшую шевелюру и горланил так, будто никаких других способов разговора попросту не ведал. — Быстрее, быстрее! И тихо все! Пусть будет тихо!
При очередном упоминании средиземноморской державы Боклерк, что-то явно вспоминая, метнул на Фитц-Алана гневный взгляд. Тот лишь молча развел руками.
— Ладно, — пробормотал король, — как бы там ни было, а лекарь здесь оказался очень кстати.
— Княже, — раздалось вдруг поблизости. — От воеводы Бьорна гонец прибыл.
— Да что ж за день сегодня такой? — пробормотал Генрих.
— Она сейчас без сознания, — негромко проговорил Джордж Баренс, — но лекарь говорит, что жизнь ее уже вне опасности.
— Слава Господу! — прошептал Генрих Боклерк и повернулся к Мстиславу. — Я желал бы поговорить с тобой.
— Да, конечно.
— Но… толмач.