Это было похоже на фильм Ингмара Бергмана по сценарию Бертольда Брехта в постановке Ионеско. Джим пил вино; вдруг он узнал, что у Дэнни есть 7 граммов хэша и выкурил их. Потом он вспомнил, что у него есть немного кислоты, и проглотил её с водкой.
Дэнни говорил о делах:
Ты должен понять, как важен журнал “16”. Это тот самый ключ к подросткам.
Джим рассеянно посмотрел на Дэнни.
У тебя есть Tuinal? – спросил он.
Это важно для создания общественного имиджа, Джим.
Ты уверен, что хэш мы уже закончили?
Джим и Нико устроились в арке дверного проёма, уставившись в пол между собой.
Поздно ночью с заднего дворика в “Castle” раздавались вопли – это Джим держал Нико за волосы. В конце концов она вырвалась, а через несколько минут Джим, совершенно голый, гулял по парапетам “Castle” в белом блеске полной луны.
На следующий день Джим рассекал воды пруда в “Castle”. Метр за метром он плыл агрессивный, одинокий “ягнёнок”.
Джим ненормальный, – говорила Нико своим глубоким вагнерианским голосом. – Он совершенно ненормальный.
Было очевидно, что она обожала Джима.
На следующий день Джим вернулся к Памеле. Нико, как и некоторые другие, ещё будет появляться в его жизни, но именно Памела, как он считал, была его “космической супругой”, это выражение он применял только к ней одной. В жизни Джима дюжины женщин, подобных Нико, приходивших из голливудской ночи, были закуской, десертом, аперитивом; Памела была его пищей.
Во многих отношениях Памела была похожа на Джима. Она была яркая, привлекательная внешне, и домашняя, не склонная к атлетизму, избегавшая солнечного света, предпочитавшая анонимность сумерек. Она была не прочь экспериментировать с наркотиками – хотя, в отличие от Джима – предпочитала психоделикам транквилизаторы, а иногда и чуть-чуть героина, – и она не противилась случайным гостям или ночёвкам в незнакомом месте. Она не признавала традиционную мораль – жизнь в шестидесятые была более экзистенциальной, более гедонистической, менее регламентированной.
В некоторых отношениях Памела была также похожа и на мать Джима. Джим говорил друзьям, что она была “хранительницей очага”, хорошо готовила. Но она и ворчала, чувствуя свою отдалённость от других “Doors”, и непрестанно говорила Джиму, что ей не нравится его выбор карьеры, что лучше бы он посвятил себя поэзии. Она также говорила ему, что он слишком много пьёт. Иногда это доходило и до Джима, и он подчинялся ей. Она говорила, что его сопротивление наиболее ярко и жестоко проявлялось в устной форме. Как и в тот раз, когда они собирались в “Cheetah” в Лос-Анджелесе на концерт “Doors” по случаю их возвращения домой.