Индеец, разговаривавший с Джорданом по-английски, окинул его взглядом с ног до головы и мрачно произнес:
– Shdi'ande, – а чтобы у Джордана не было сомнений, перевел: – Ты в лагере Джеронимо, бледнолицый.
– Давно мечтал познакомиться с Джеронимо! – пробурчал себе под нос Джордан.
– Что ж, – рассмеялся индеец, – теперь твоя мечта наконец сбылась.
Взяв в руку повод коня, на котором сидел Джордан, индеец пришпорил своего пони и понесся по деревне, крича что-то на своем языке толпившимся вокруг зевакам – очевидно, чтобы расступились.
Джордан намеренно не удостаивал ответным взглядом толпившихся вокруг мужчин, женщин и детей. Он смотрел прямо перед собой, гордо выпрямив спину и высоко держа голову. Пистолет у него, разумеется, уже давно отобрали. За все время пути индейцы не дали Джордану ни глотка воды, и теперь горло его было словно пересохший колодец. Спиной он чувствовал презрительные взгляды, которые бросали ему вслед. Каким-то боковым зрением Джордан вдруг заметил совсем юную девушку, стоявшую в одиночестве. Во взгляде ее больших выразительных глаз было любопытство, сочувствие и жалость, а не презрение, как у ее соплеменников. Джордан повернул голову, чтобы рассмотреть девушку получше, но в этот момент индеец дернул за узду его лошади, и Джордану пришлось переключить свое внимание. В памяти его остались лишь длинные волосы цвета воронова крыла, очаровательная улыбка и взгляд, таинственный и влекущий.
Едва только капитан снова подумал о том, что его теперь ожидает, как сама судьба предстала перед ним в образе Джеронимо – приземистого человека с властным лицом и суровым взглядом. Джордан решил, что самое лучшее для него в этой ситуации – сохранять молчание.
Через минуту он уже сидел на полу вигвама в окружении суровых мужчин, которые, должно быть, удивлялись про себя, почему задержавшие бледнолицего не убили его сразу или хотя бы не допросили на месте.
– Расскажи мне о бледнолицых воинах, – проговорил вождь индейцев спокойным, почти дружеским тоном, но от этого тона по спине Джордана побежали мурашки. – Ты был один из них?
– Был, – признался Джордан и, набравшись смелости, посмотрел в глаза вождю. – Но теперь я уже не с ними, а сам по себе.
– Мы это уже поняли, – усмехнулся индеец. Его и без того узкие глаза стали еще уже. – И ты не боишься ехать через мои земли, бледнолицый?
– Твои? – Джордан удивленно вскинул брови. – Я думал, эта земля ничья – и уж тем более она не принадлежит апачам. Так же, как небо, ветер, солнце…
С минуту Джеронимо пристально смотрел на бледнолицего, а затем кивнул и не спеша произнес: