– Да ты… ты в своем уме?! Он ведь обещался прикончить Сторожука! Или ты мух ловил, пока работал видик?
– Это он по пьяни сболтнул, чтобы покрасоваться.
– Нет, я просто отказываюсь тебя понимать! Грузин – и ты сам это знаешь не хуже меня – слов на ветер не бросает. Сторожук – сотрудник милиции, и если… – Скажи еще – наш товарищ, соратник и брат, – перебил я его.
– Ну, не товарищ и не брат…
– Он сучара, каких поискать, отщепенец и продажная шкура. Тебе бы в плакальщицы податься, чтобы на похоронах разных подонков слезы крокодильи лить.
"Прости меня, Слава! Ну не могу я правду тебе сказать, хоть на куски меня режь!"
– Мы обязаны доложить! – упрямо гнул свою линию Баранкин.
– Кому?
– Руководству.
– Ты имеешь в виду Саенко?
– В первую очередь.
– А тебе Сандульского не жалко?
– А он-то при чем?
– Очень даже причем. Ты можешь дать гарантию, что Грузин не узнает о наших видеоматериалах?
– От кого? Я не думаю, что Саенко будет болтать об этом на всех перекрестках. Служебная тайна, он давал подписку. – Ладно, пусть Саенко мужик-кремень. Что, впрочем, пока неизвестно.
– Неизвестно… – как эхо повторил Славка.
– Но ведь он тоже, как и мы, должен сообщить о расследовании по инстанциям? А ордер на арест? Да пока мы с тобой не предъявим прокурору стодвадцатипроцентные доказательства по делу, он пальцем не шевельнет, чтобы подписать сию бумаженцию.
– Это точно.
– Можно подумать, что ему, а тем паче Саенко, неизвестно, кто таков Саша Грузин и с кем водит дружбу. А связаться с губернатором – себе дороже.
– И если так, то тогда…
– Вот именно! Грузин начнет рубить "хвосты". И в первую голову пострадает безвинный Сандульский, которого мы просто обязаны охранять. Я дал слово, что он останется в стороне при любом раскладе.
"Ах, как красиво говоришь, Ведерников! Сукин ты сын! Неужели это ментовская форма сделала тебя отъявленным лжецом и циником? Можно подумать, что ты так сильно беспокоишься о судьбе Жоржа…"
– Но Сторожук… – Да хрен с ним! Ты лучше подумай о себе. – Что мне думать?
– Он выпутается, ему не впервой. А вот мы, случись утечка информации, будем себя чувствовать весьма бледно. Чтобы не сказать больше.
– Ты считаешь?..
– Да, я уверен. Нас пустят в расход при первой возможности. Не забывай, что Грузин наболтал о Шалычеве.
– Останется пленка… и другие материалы…
– Они просто исчезнут. Например, пожар в управлении, землетрясение, наводнение, или комета Галлея упадет на Землю.
– Ну, ты скажешь…
– Короче говоря, причин для отмазки у нашего начальства, случись что с материалами расследования, будет предостаточно, не сомневайся – большие деньги еще и не такие чудеса вытворяли. – Так что же нам тогда делать? В голосе Баранкина послышалось уныние вперемешку с отчаянием.