– Ну что ты… Кертис бы с меня три шкуры спустил, – ответил СиСи, сел на диван и снял ботинки. – Знаешь, в этот раз все как-то по-другому. Братьям просто надоело прогибаться под белых, и я их не виню.
СиСи допустил ошибку, повторив в тот же вечер свои слова в присутствии Кертиса, во время перерыва в записи песни для их нового альбома. Уйэн ковырялся с динамиками и настраивал оборудование. Дина и Лоррелл болтали и смеялись с музыкантами, пока Кертис листал документы, которые нужно было прочесть перед важным прослушиванием, намеченным на завтра. В углу без звука работал телевизор, рядом с которым сидела надувшаяся Эффи, а с улицы доносились звуки полицейских сирен и стрельбы.
– О чем ты, парень? – спросил Кертис.
– Я просто хотел сказать, Кертис, что люди имеют право защищать себя, особенно когда им постоянно наступают на горло, – ответил СиСи и вздрогнул от звука разбитого стекла.
Кертис отложил ручку и сел прямо:
– А скажи-ка мне, СиСи, как же можно защитить себя, сжигая собственный дом, а?
– Ну. я просто.
– Ты прав. То, что сейчас происходит на улицах города, очень важно, но не имеет никакого отношения к тому, что мы делаем здесь. У тебя дорогая машина, хороший дом, модная одежда, и все это ты заработал своим трудом и талантом. Так почему бы тебе не сесть и не написать новую песню? Тем самым ты поможешь нашим братьям, отстаивающим свои права там, на улицах.
– Но, видишь ли, – возразил СиСи, – люди на улицах начинают задаваться вопросом: а что это мы заперлись в своей норе, записываем пластинки, надеваем модные тряпки, даем пресс-конференции и поем для белых в отелях, куда черных и не пускают, в то время как город охвачен огнем? Как мы можем быть кумирами молодежи, когда эта самая молодежь бастует и зовет на помощь? А мы будем сидеть в сторонке?
– Мы не сидим в сторонке, – ответил Кертис. – Мы пишем музыку. И каждые десять центов с доллара, который мы тут зарабатываем, перекочевывают в карман этих самых братьев, о которых ты толкуешь, согласен?
Мы поддерживаем Национальную ассоциацию.[11] Я лично записал выступления Мартина Лютера Кинга, не так ли? Этого более чем достаточно для вклада в общее дело. А теперь лучше вернемся к работе, а иначе все мы окажемся на улице.
Расстроенный СиСи сел на место. Все присутствующие старательно отводили глаза. СиСи понимал – да что уж там, его восхищало! – отношение Кертиса к работе, но не мог согласиться с тем, что шеф может быть настолько аполитичным, когда на улицах творится такое. Ведь они же напрямую зависят от простых людей, покупающих их пластинки? Для себя СиСи решил, что он должен что-то сделать, хотя и не знал, что именно и как. Просто должен, и все. Но Кертис прав: если они не будут писать музыку, то им не будут платить, а тогда и есть будет нечего, а это никому на пользу не пойдет.