– Но я же посылал ей деньги, она не получала?
– Получала.
– Не тратила? Я хотел сказать, что все эти годы посылал ей достаточно денег, чтобы вести безбедное существование.
– Не тратила. – Отец открыл ящик комода, стоявшего в крошечной гостиной, вытащил какую-то коробку, открыл и подошел к СиСи. В коробке лежали письма – письма СиСи – в основном не раскрытые, и во всех деньги, которые брат посылал ей. – Твоя сестра упрямая как осел.
СиСи покачал головой и обошел квартирку – посмотрел, как по полупустым полкам шкафов на кухне бегают тараканы, провел рукой по стопочке одеял, аккуратно сложенных на раздвижном диване; очевидно, здесь спала сама Эффи, потому что спальня была только одна. Полная игрушек. Детская. СиСи сидел на детской кроватке, когда услышал, как Эффи громко поздоровалась с кем-то из соседей. Он подбежал, открыл дверь и увидел сестру и племянницу, поднимавшихся по лестнице.
Мэджик перепрыгивала через две ступеньки.
– Мамочка, а что такое поминки?
– Это когда друзья собираются вместе, чтобы разделить свою любовь к умершему другу, – ответила Эффи, с трудом передвигая ноги.
– Мамочка, почему ты всегда ползешь как улитка?
– Потому что я старая, – просто ответила Эффи, пропустив мимо ушей обидное замечание дочки.
Она остановилась передохнуть, а Мэджик побежала наверх. Девочка остановилась, увидев в дверях своей квартиры какого-то незнакомого дядю.
– Вы кто? – спросила она.
Эффи, заметив СиСи, стала спускаться, ее сердце заходилось от злости. СиСи побежал за ней. Тут в дверях появился Рональд и взял внучку за руку.
– Кто это?
– Это твой дядя, малышка.
– Эффи! – снова крикнул СиСи.
Он услышал, как несколькими пролетами ниже с грохотом хлопнула дверь, и выругался. Его сестра все всегда делает с душой. СиСи выбежал из подъезда в темноту, но Эффи нигде не было видно. Если бы он поискал получше, то нашел бы плачущую Эффи в тени старого дуба, под которым она когда-то спела песню СиСи с такой страстью, что оба разревелись. Эффи любила СиСи и скучала по нему, но слишком долго пребывала в плену у своей злости и просто не знала, как теперь оттуда выбраться. Папа прав, подумала она, я упрямая как осел.
СиСи дотащился по лестнице до квартирки сестры, чтобы попрощаться с отцом.
– Не сдавайся, сынок, – сказал Рональд, обнимая сына. – Ты нужен сестре как никогда, хоть она и виду не подает. Найди ее, сынок, чтобы она поняла, что заслуживает лучшего.
Именно об этом СиСи размышлял на следующий вечер, склонившись над бокалом с содовой в клубе «Макс Вашингтон», где детройтские музыканты собрались на джем-сейшн в память о Джимми. Эффи сидела у самой сцены вместе с Марти, с которым в последнее время снова начала общаться и работать. СиСи грустил в баре, не зная, как подойти к ним, и понимая: что бы он ни сказал, слова не загладят ту обиду, которую он позволил Кертису нанести этим двум дорогим для него людям, поэтому просто сидел, пил и смотрел на них издалека.