Услышав голос сестры, из кухни вышла Айше, держа в руках лампу, за ней появилась и Хайрие-ханым.
— Где ты шлялась так поздно? — сразу накинулась мать на Лейлу. — С ума можно сойти от беспокойства…
— Нигде!.. У подруги была… Подожди минуту, дай хоть отдышаться… Потом все расскажу.
Лейла еще не придумала, как правдоподобнее соврать, и, чтобы выиграть время, попросила у Айше воды.
Али Риза-бей застыл в дверях около лестницы, в темноте его почти не было видно.
— Ты приехала на машине? — глухим голосом спросил он, стараясь сохранить хладнокровие.
— Да, — смущенно пролепетала Лейла. — Подругу навестила…
— Ну и щедрые хозяева теперь пошли, гостей прямо к дому на машине доставляют!.. Интересно узнать, кто же твоя подруга?
— Ты ее не знаешь… Подруге нужно было заехать к портнихе в Хайдарпаша, — продолжала Лейла, обращаясь к матери. — Она предложила и меня подвезти. Я не стала отказываться. Почему же даром не прокатиться? Но из-за портнихи пришлось задержаться…
Хайдарпаша!.. При этом слове все хитроумные планы вылетели у Али Риза-бея из головы.
— И часто вы с подругой бываете в Хайдарпаша?
— В первый раз, — с притворным удивлением ответила Лейла.
— Ах, в первый раз… Ну да! И на какой же улице живет ваша портниха?
Лейла повернулась к отцу, стараясь разглядеть в темноте его лицо. Неужели он знает? Но откуда? Или он следил за ней?..
— Помилуй, отец, что за нелепые вопросы ты задаешь? Я тебя не узнаю, — проговорила она капризным тоном.
Али Риза-бей уже не владел собой. Не помня себя от ярости, сжав кулаки, он двинулся на дочь и срывающимся голосом бессвязно выкрикивал:
— В Хайдарпаша… адвокатом… тайные свидания… весь город говорит…
— Али Риза-бей, опомнись! Что ты несешь?.. Это неправда! Это клевета!.. Клевета!.. — кричала Хайрие-ханым, пытаясь остановить его.
Пусть бы не Хайрие-ханым, а Лейла возмутилась, пусть бы она заплакала или даже промолчала на худой конец, и он бы остыл, усомнился в этих гнусных слухах и раскаялся. Но Лейла и не думала оправдываться. Она дерзко глянула на отца, расправила плечи, закутанные в шаль, запахнула свое бархатное манто, подбоченилась и, покачивая бедрами, как испанская танцовщица, вызывающе произнесла:
— Ну, а если и так, что с того? Дорогому папаше спасибо! Нечего сказать, устроил судьбу родной дочери!..
Лампа в руках Айше ярко освещала изменившееся до неузнаваемости лицо Лейлы. Накрашенные губы кривились в насмешливой гримасе, прищуренные глаза, обведенные черными кругами, смотрели на Али Риза-бея с откровенной ненавистью и презрением.
— Вон! — захрипел Али Риза-бей и схватил палку. — Вон! Чтобы ноги твоей не было в моем доме.