— Никто, — согласился ее муж, идущий рядом. — Кроме меня. Мы направляемся в ротонду, чтобы посмотреть выставленные там произведения искусства, так что, пожалуйста, приготовьтесь выражать восторг. А потом, если мы, будем хорошо себя вести, то присядем и перекусим.
— Она захватит место рядом с ним, — сказала Джилли Александре, одним плечом указав на Аннабелл. — Но мы прекрасно проведем время. Вот увидишь!
К удивлению Александры, так и произошло. Погода по-прежнему стояла ясная и приятная. Когда они подошли к ротонде, Александра увидела, что это величественное, похожее на дворец сооружение и такое же большое. Его холодная красота очаровала ее. После осмотра выставки их компания села за столики у входа в главный зал, под тенью огромных деревьев. Официанты разносили пунш и тонкие, словно бумага, ломтики ветчины, баранины и сыра, а потом печенья, пирожные и мороженое, и все могли закусывать, одновременно обсуждая модную публику, которая прогуливалась по аллее. Казалось, гуляющие шли в такт со звучавшей в парке музыкой. Играл оркестр, а когда он уставал, наступала очередь бродячих музыкантов и певцов.
Столик Драмма оккупировали Аннабелл, ее мать и группка других быстроногих девиц со своими обнадеженными родительницами. Эрик сидел рядом с Александрой. Райдеры, еще одна молодая пара и двое забавных молодых джентльменов — их друзей составляли другую компанию. Они так много смеялись, что сидящие за другими столиками поглядывали на них с печальной завистью. И Драмм почти не сводил с них взгляда.
Этот момент стоило запомнить, думала Александра, смеясь над шуткой, которую произнес кто-то из их компании. Вот если бы она могла пригласить к их столику кого-нибудь из художников, величественно прохаживающихся по ротонде, снисходительно выслушивая похвалы. Она бы упросила его запечатлеть этот день в желтых и персиковых тонах, передающих свет и радость, чтобы повесить картину у себя на стене и навсегда запомнить тепло и счастье этого дня. Этот день принадлежал ей, что бы ни уготовило ей будущее.
Ну и что с того, что половиной этого счастья она обязана частым взглядам Драмма?
Драмм не мог танцевать, поэтому, когда зазвучали вальсы, вся их компания поднялась и возобновила прогулку. Они кланялись старым друзьям и были представлены новым. Они восхищались каждой скульптурой, деревом и прудом, а их было множество. Когда долгий летний день начал сменяться сумерками, одна за другой зажглись маленькие, спрятанные в листве лампы. Высоко мигали фонари, зажигаемые командами быстро и молчаливо работавших фонарщиков. Гирлянды маленьких ламп на стеблях рододендронов были похожи на сверкающую паутину. Они поблескивали словно на сцене, освещая каждую извилистую тропинку, ведущую от больших полян к затемненным уединенным уголкам.