— Я уже могу передвигаться по комнате, — сказал он, чтобы нарушить затянувшееся молчание. — Ну, не совсем самостоятельно. Меня передвигает Граймз. Но меня волнует — я действительно обидел вас? — внезапно спросил он. — Я вовсе не хотел с вами ссориться. Так получилось, верно? Я все утро был не один и гадал, где вы. Миссис Тук доставила мне удовольствие, разделив со мной завтрак. Я встречался со своими людьми. И Граймз был здесь. Мальчики заходили перед школой, но сказали, что вы заняты. Вы избегаете меня. Простите. Мы можем снова стать друзьями? Мне вас не хватало.
Эти слова заставили ее взглянуть на него с удивлением.
— Не хватало?
— Я не лгу, — серьезно ответил он, глядя ей прямо в глаза. Что-то в ее взгляде заставило его опустить ресницы. Он смахнул с шелкового халата несуществующую соринку. — Конечно, я склонен приукрашивать правду, но никогда не лгу.
— Понятно. Значит, вы гадали, почему я не прихожу, и чувствовали свою вину? Прекрасно.
Граф рассмеялся.
— Да. Но мне не хватало общения с вами, — честно признался он. — Доктор говорит, что я должен остаться тут еще на несколько недель. Он беспокоится о ноге и голове. И не уверен, что поездка в экипаже безопасна для вашего покорного слуги. Мне даже запрещено еще неделю пользоваться костылем! Раз я вынужден остаться, то не можем ли мы заключить перемирие? Я не могу не приказывать. Видите ли, это врожденное. Я всегда вмешиваюсь и сую нос в чужие дела, что очень помогало моей работе во время войны, поэтому я свыкся со своими дурными привычками. Постараюсь исправиться. Но поскольку сейчас я способен только вести беседы, то нуждаюсь в них так же, как в воде и пище. Мне бы хотелось разговаривать с вами. Когда сможете и когда захотите, конечно. А вы захотите?
Нельзя отклонить такое милое предложение. А его улыбку еще труднее отвергнуть. Странно, как очень властный человек может становиться настолько же невинно-оживленным, как один из ее братцев, подумала Александра. Его таланту стоит позавидовать. Девушка ни на минуту не сомневалась, что умение очаровывать женщин так же отработано, как и все его речи. Она согласно кивнула:
— Ладно, хорошо. Но пожалуйста, постарайтесь понять — мне ничего от вас не надо. Ни денег, ни других подарков. Бесед вполне достаточно.
— Ну что ж, — сказал он, — тогда садитесь, пожалуйста, и расскажите мне, о чем сплетничает вся округа и чем вы занимались утром.
Александра улыбнулась, потому что его просьба звучала как приказ.
— Нет, спасибо. Не хочу пачкать вашу кровать.
Драмм смутился. Он занимал единственное кресло в комнате.