— Мы знаем, мэм, что вы совсем одна. Если хотите, можете поднять шум, но ни к чему хорошему это не приведет.
— Неужели ничто не заставит вас следовать своей дорогой? Мы собираемся построить здесь дом. Мы не хотим никому досаждать.
Бустер снова усмехнулся:
— Что ж, очень мило с вашей стороны, мэм. Я люблю иметь дело с людьми, которые, как вы, не хотят никому досаждать. Это освободит нас от массы хлопот.
— Если ничто другое вас не заставит следовать своей дорогой, — Сюзанна вскинула дробовик, — как насчет этого?
Даже произнеся эти слова, она удивилась, как это она, Сюзанна Маккаскел, могла такое сказать, но руки ее, державшие ружье, не дрожали. Кон Воллиен, мелькнуло у нее в голове, гордился бы ею.
Бустер остановился.
— Ну-ну, мэм, поосторожнее. Эта штука может быть заряжена.
— Так и есть, — ответила она спокойно. — И мой муж говорил мне, что она способна с близкого расстояния разнести человека в клочья. Надеюсь, мне не придется это проверять… Мне не по душе вид крови, джентльмены.
Бустер уставился на нее. Он был очень зол, но вместе с тем не хотел рисковать. Выстрелит ли она? Говорит она весьма хладнокровно, и хотя, может быть, слишком напугана, чтобы стрелять, он не был уверен, что хочет испытать ее способности. Выстрел из дробовика с такого расстояния запросто разорвет человека надвое.
— Ну-ну, мэм…
Впервые подал голос Гурон:
— Бустер, ты, по-моему, торопишься. Ты подумал, что скажет Ред?
На мгновение Бустер замолк. Он очень хорошо знал, что может сказать Ред Хил.
— Твоя правда, Гурон, — сказал он. — Может, лучше вер немея в лагерь?
Вдруг послышался слабый хруст камней снизу. Оба резко повернули коней. Сюзанна прицелилась им в спину.
— Проваливайте… и не возвращайтесь больше.
Бустер Маккетчон оглянулся.
— О, мы уезжаем! — сказал он. — Но мы еще вернемся. У нас есть мужчина, страстно желающий познакомиться с вами, мэм, мы вернемся все вместе.
Гурон повернул лошадь к реке и поскакал прочь. Бустер последовал за ним. Дробовик, особенно в руках испуганной женщины, вещь опасная.
Сюзанна пошла назад к хижине. Она постояла там, прислушиваясь к удаляющемуся топоту копыт. Она слышала плеск воды, когда всадники переправлялись через ручей, и удары копыт по камням, когда они пересекали широкую каменистую полосу речного русла.
Тут появился Том с лошадьми и мулами.
— Ма, они ушли?
— Да, думаю, ушли… на какое-то время.
— О Бог ты мой, ма, ты была такая страшная. Я так испугался, жутко испугался!
— Я тоже.
— Ну, ты действовала храбро. Ого! Как ты наподдала им!..
— «Наподдала»! Том, как ты выражаешься?