— Где «там»? — спросил он недоуменно.
— Там, — сказал Нун очень мягко.
Воцарилось молчание, потом кто-то засмеялся.
Человек у стойки рассердился.
— Откуда-то я вас знаю, — настаивал он.
— Не думаю, чтобы вы меня знали, — спокойно возразил Рабл Нун. Он допил кофе и встал. — Если бы знали, то держали бы рот на запоре.
Он вышел на улицу, кондуктор последовал за ним, поглядывая через плечо.
— По-моему, эти двое идут за нами, — сказал он. — Они это дело так не оставят.
— Давайте-ка сядем в поезд.
— Вы испугались?
Нун повернулся и посмотрел на кондуктора.
— Нет, не испугался, но у меня хватит здравого смысла не вступать из-за пустяков в соревнование по стрельбе с полупьяными ковбоями.
Тут раздался свисток паровоза.
Нун прошел вдоль состава, вскочил на подножку. У буфета стояли ковбои, глядя ему вслед. Кондуктор отмахивал фонарем. Поезд медленно тронулся.
Один из ковбоев побежал. Он кричал:
— Эй! Вы! Вы этим не отделаетесь!
Нун не стал слушать и вошел в вагон. Кондуктор угрюмо направился за ним.
— На что вы намекали? Что вы имели в виду, говоря, что если бы он вас знал, то держал бы рот на запоре?
— Да просто так — надо же было что-то сказать.
— Так я и подумал. — Кондуктор продолжал внимательно смотреть на Нуна.
— Забудьте об этом. — Рабл Нун растянулся на диване. — Разбудите меня, когда будем в Эль-Пасо.
— Приедем днем, — сказал кондуктор и поинтересовался: — Вы что же, из этих мест?
— Естественно, — ответил Нун и закрыл глаза. Какое-то время он еще слышал, как кондуктор шел по вагону, затем отключился и уснул.
…С поезда он слез на запасном пути, укрытом зарослями кустарника и деревьев. Он вывел лошадь, и поезд двинулся к городской станции Эль-Пасо. Кондуктор был чем-то обеспокоен и все время внимательно наблюдал за ним.
Рабл Нун и сам был озадачен. По-видимому, он ездил так не впервые и поездная бригада знала его привычки и то, что дела его требуют такой осторожности. Может быть, он выполнял тут некую «работу» для железной дороги? Или для кого-то, располагающего значительной властью…
У глинобитной хижины в зарослях он нашел колодец, около которого висело ведро. Нун набрал воды для себя и для лошади. Дверь хижины открылась нажатием руки. Внутри довольно чисто. Вся мебель состояла из кровати и буфета. В буфете — пусто, ни крошки еды. Воздух в хижине был прохладный, ее укрывали мескитовые заросли и кроны нескольких тополей.
Возле загона лежало сено. Он набрал сена для своего коня и присел в тени, чтобы лучше обдумать создавшуюся ситуацию. Когда он решил идти в город с наступлением темноты, то сразу вспомнил двух ковбоев на станции. Один из них был трезвее и слишком осторожничал, а может, был озадачен. Во всяком случае, он явно не хотел скандала.