Официант принес большой пакет. Когда все вышли на улицу, Байдаров передал его Роберто.
– Это вашей дочери.
Друзья стояли на углу улицы и долго смотрели вслед Роберто.
– Сережа, – сказал Байдаров, – что-то я устал от развлечений. Может быть, вернемся в гостиницу?
Вопреки обычному Байдаров спал плохо. В номере было душно и жарко. Открытые окна не прибавляли прохлады. Байдаров вертелся с боку на бок, курил а с завистью поглядывал на спокойно спящего Березкина.
Наконец, он не выдержал, встал, обтерся мокрым полотенцем и уселся на подоконник. Так он просидел до утра, покуривая и недоброжелательно поглядывая вниз на сонные улицы города.
– Демарсе, мы приехали слишком рано.
– Второй час ночи, фрейлейн.
– Однако я не вижу фон Штрипса на его месте.
– Странно. Обычно он приезжает сюда раньше всех.
Большой овальный зал освещен желтоватым светом ламп, горящих в светильниках, похожих на древние масляные лампы. Вдоль стен – кабинки, в каждой – низкий круглый стол; вместо стульев длинный, полукругом, мягкий диван, на котором удобно сидеть, забравшись с ногами. Кабинки открыты к центру зала. В центре, в мозаичный из розового паркета пол врезан черный полированный овал – площадка для эстрадных танцев. Стены и потолок расписаны сценками, исполненными в древнеегипетском стиле, разбавленном современным футуризмом.
Ночной клуб «Вавилон» – днем это обычный ресторан, достаточно дорогой, чтобы не привлекать рабочего и служащего люда. После двенадцати ночи в него могли прийти только избранные. Посторонние не допускались.
Швейцар знал в лицо всех членов клуба.
Сюда приезжали только те, чьи пресыщенные и отупевшие нервы уже не реагировали на обычные человеческие радости. Хозяйственными и увеселительными делами здесь ведал Грасье, в прошлом артист, затем хозяин публичного дома. Фантазия и предприимчивость Грасье в организации развлечений была безгранична; недаром правление клуба установило ему такой оклад, которому завидовал начальник полиции фон Штрипс.
Фрейлейн Морге – член правления. Она пользовалась в клубе уважением: красивая, независимая женщина – это привлекало к ней внимание. Увидя ее в дверях, Грасье поспешил навстречу.
– Очень рад вас видеть. Вы так давно не были – Дела, Грасье, дела. А вы за это время стали еще толще.
– Неужели? – притворно смутился Грасье.
Он хотел поддержать фрейлейн Морге под локоть, но вовремя вспомнил, что она терпеть этого не может.
– Что у вас сегодня, Грасье? – чертовски скучаю.
– Вначале эстрадные Пулли и Тулли.
– Удивили, – уронила фрейлейн Морге. – их видела в театре.