— Нет!
Протестующий крик донесся со стороны лестницы, где на полпути к холлу застыла от негодования Ариана. Ухватившись за перила, она отбросила поддерживающую ее руку Терезы и, пытаясь обрести самообладание, вглядывалась в лица собравшихся внизу.
Минуту никто не двигался и не говорил, недоверчивость вступила в схватку с яростью и решимостью.
Трентон отреагировал первым. Он подошел к подножию лестницы и обратился к Ариане в деловом тоне:
— Вы явно слышали указ королевы. Это избавит меня от беспокойства повторять его.
— Я… не сделаю… этого, — Ариана, задыхаясь, с трудом выговаривала каждое слово, спускаясь до тех пор, пока не оказалась глаза в глаза со своим врагом, в трех шагах от него.
Трентон демонстративно окинул ее оценивающим взглядом. Ничто не укрылось от его внимательных синих глаз. Затем на его губах появилась способная довести до бешенства улыбка.
— Этого?
— Не выйду за вас, — уточнила она ледяным шепотом.
— Выйдешь, туманный ангел, — возразил он, сжал ее локоть и заставил подойти поближе. Не отводя взора от ее глаз, он протянул руку к Крофтону. — Дай мне указ.
Поверенный подошел и поспешно вложил документ в протянутую руку Трентона. Не мигая, Трентон протянул лист Ариане:
— Прочти его сама.
Ариана схватила бумагу и бегло просмотрела содержание, щеки ее вспыхнули.
— Но почему? — с возмущением спросила она, возвращая бумагу Трентону.
— У меня есть на то свои соображения. Но подпись принадлежит нашей королеве. Ты осмелишься не повиноваться ее приказу?
— Бакстер прав… Вы ублюдок, — прерывающимся голосом тихо сказала Ариана. Трентон сжал зубы:
— Тогда пятого августа ты станешь женой ублюдка.
— Пожалуйста… не делайте этого. — Она попыталась в последний раз упросить переменить решение.
Что-то промелькнуло в его глазах, какой-то проблеск сочувствия и ранимости… затем исчезло.
— До пятого августа, туманный ангел, — повторил он, отступая, — после этого ты будешь принадлежать мне.
— Бакстер?
Ариана повернула голову и умоляюще посмотрела на брата, удивляясь, почему он до сих пор хранит такое мертвое молчание.
Мысли Бакстера все еще путались.
Ариана… выйдет замуж за Кингсли? Так вот в чем заключается месть этого негодяя? Лишить Бакстера его единственной оставшейся в живых сестры и заставить ее стать миссис Трентон Кингсли?
Бакстер закрыл глаза. Эта мысль казалась отвратительной, невыносимой. Если он подчинится приказу королевы, Ариана будет принадлежать его самому презренному врагу, ублюдку, проклятию его жизни, отнявшему у него все.
Но он самый богатый человек в Суссексшире.
Мысли Бакстера зашли в тупик — жадность заговорила в нем. Все смешалось у него в голове. Гордость сражалась с алчностью, самоуважение с корыстолюбием. Может быть, стоит пожертвовать гордостью? Если они с Арианой найдут способ перехитрить эту злобную змею, не сможет ли Бакстер сохранить свое достоинство и завладеть состоянием Кингсли? Не будет ли это высшей формой мести?