И хотя ей наверняка рассказывали о некоторых из самых громких «подвигов» нынешнего герцога, она относилась к нему с той снисходительностью и благосклонностью, которыми редко одаривала молодых сверстников герцога.
Недоброжелатели герцога говорили, что ее величество всегда была неравнодушна к лести.
Но герцог никогда не льстил королеве. Он разговаривал с ней так же, как с любой женщиной, ценя ее привлекательность и проявляя интерес к ее мнению.
И как это свойственно женщине, королева отвечала на его любезности подобно цветку, раскрывающему лепестки навстречу солнцу.
Ему оставалось лишь заботиться о том, чтобы избежать ловушек бесчисленных женщин, ухитряющихся всяческими способами приковать его семейными узами либо к себе, либо к своим дочерям.
— Когда-нибудь, Счастливчик, . — сказала ему Миртли Гэрфорт, — ты полюбишь по-настоящему.
Герцог искренне удивился.
— Ты хочешь сказать, ; — спросил он, — что я никогда не любил?
— Да, я уверена в этом!
Герцог готов был рассмеяться над ее абсурдными словами, однако внезапно подумал, что в них, может, и кроется правда.
Он всегда полагал, что влюблен, когда был увлечен новым прекрасным личиком, любуясь устремленными на него глазами, в глубине которых таилось манящее желание.
Когда в нем рождалось ответное чувство и он ощущал непреодолимое желание поцеловать эти соблазнительные губки, он думал, что Купидон в очередной раз прострелил ему сердце и он вновь полюбил!
Теперь же, вспоминая эти мимолетные восторги экстаза, которые медленно, но неизбежно утихали, он подумал: а не права ли Миртли на самом деле?
Увидев, что заставила его задуматься, она устроилась поудобнее и сказала:
— Я люблю тебя, Счастливчик, и знаю, что буду любить всю жизнь и ни одного мужчину я не смогу сравнить с тобой. Но я не настолько глупа, чтобы считать твои чувства ко мне продолжительными.
— Как ты можешь знать это? — заинтересовался герцог.
— Видишь ли, любимый, ты никогда не испытывал того самого чувства любви, которое испокон веков настолько охватывало мужчин и женщин, что они готовы были, если необходимо, умереть ради него.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — ответил герцог, — но неужели ты действительно думаешь, что подобную любовь — любовь поэтов, музыкантов, романтиков — могут испытывать мужчины, подобные мне? Я — скиталец.
— Да, ты — странствующий искатель, — согласилась Миртли. — Но это потому, что ты не нашел еще того, чего ищешь.
— Но я и не ищу такой любви, — уверенно ответил герцог. — Я готов признать, что она существует, но я удовлетворен тем, что имею, и наслаждаюсь этим.