Сейчас сплошные кризисы идей —
Все физики на редкость безыдейны.
У математиков еще какой-то сдвиг,
Но он у вас не вызовет улыбок,
Ведь сдвиг намечен по теорье игр,
А также и по линии ошибок.
‹Математики все голову ломают, как замять
грехи,
Кибернетики машины заставляют сочинять
стихи,
А биологи искусственно мечтают про живой
белок,
А филологи все время выясняют, кто такой
был Блок.›
Мы, граждане, привыкли с давних пор,
Что каждая идея – есть идея,
А кто-то там с фамилией Нильс Бор
Сказал, что чем безумней – тем вернее…
Нет, Бор, ты от ответа не уйдешь!
Не стыдно ли ученым называться?
Куда же ты толкаешь молодежь
При помощи таких ассоциаций?!
‹Математики все голову ломают, как замять
грехи,
Кибернетики машины заставляют сочинять
стихи,
А биологи искусственно мечтают про живой
белок,
А филологи все время выясняют, кто такой
был Блок.›
Мы все в себе наследственность несем,
Но ведь обидно, до каких же пор так?
Так много наших ген и хромосом
‹Испорчено в пробирках и ретортах!›
Биологи – у них переполох,
Их итальянцы малость обскакали:
Пока ‹они› у нас растят белок —
Уж те зародыш пестуют в стакане.
‹Математики все голову ломают, как замять
грехи,
Кибернетики машины заставляют сочинять
стихи,
А биологи искусственно мечтают про живой
белок,
А филологи все время выясняют, кто такой
был Блок.›
‹1967›
Реже, меньше ноют раны:
Четверть века – срок большой, —
Но в виски, как в барабаны,
Бьется память, рвется в бой…
Москвичи писали письма,
Что Москвы врагу не взять.
Наконец разобрались мы,
Что назад уже нельзя.
Нашу почту почтальоны
Доставляли через час, —
Слишком быстро – лучше б годы
Эти письма шли от нас!
Мы как женщин боя ждали,
Врывшись в землю и снега, —
И виновных не искали,
Кроме общего врага.
И не находили места —
Ну скорее, хоть в штыки! —
Отступавшие от Бреста
И сибирские полки.
Ждали часа, ждали мига
Наступленья столько дней! —
Чтоб потом писали в книгах:
«Беспримерно, по своей…»
По своей громадной вере,
По желанью отомстить,
По таким своим потерям,
Что ни вспомнить, ни забыть.
Кто остался с похоронной —
Прочитал: «Ваш муж, наш друг…»
Долго будут по вагонам —
Кто без ног, а кто без рук.
Чем и как, с каких позиций
Оправдаешь тот поход —
Почему мы от границы
Шли назад, а не вперед?
Может быть, считать маневром
(Был в истории такой), —
Только лучше б в сорок первом
Нам не драться под Москвой!
… Помогите, хоть немного,
Оторвите от жены!
Дай вам бог поверить в бога —
Если это бог войны!
‹До 1968›
Хоть нас в наш век ничем не удивить,
Но к этому мы были не готовы, —
Дельфины научились говорить!
И первой фразой было: «Люди, что вы!»
Ученые схватились за главы,