— Ну, приятель, это просто здорово! — воскликнул Джим. — Но вы могли этого и не делать. Ну так вот, Уэверли должен знать этого бандита Джанта очень хорошо. Аль вложил деньги, чтобы тот смог начать издавать свой маленький журнал.
— Это Джант? Он вложил наличные, чтобы начать выпускать «Инсайд»? — переспросил я. — Ты уверен, Джим? Это может оказаться очень важным.
— Вполне уверен. Я давал вам когда-нибудь неверные сведения? — обиделся мой агент.
Он никогда не обманывал меня и поставлял только хорошую информацию.
— А подробности?
— Ну, вы же знаете Джанта. Он никогда не подписывает бумаги, тем более такую. Как я узнал, он передал деньги старой суке по имени Мадлен Уиллоу — я так думаю, что она снималась в кино, — и она уже выложила бабки ему. Это все, что я смог разнюхать. Но мне кажется, что Уэверли все-таки догадывается, откуда к нему пришли деньги.
— Да. Будем так думать, — пробормотал я.
В том, что он мне сказал, была еще одна интересная особенность. Мадлен Уиллоу действительно была когда-то актрисой. Она владела участком земли, где Слэйд теперь снимает свой фильм. Конечно, может быть, это ничего и не значило. Правда, эта информация Джима была бесполезной.
Это было все, что Джим мог мне сказать, и я высадил его в двух кварталах от бара, где отыскал. Когда Грэй выходил из моего «кэдди», я спросил:
— А тебя что-нибудь еще восхитило, когда ты глазел на витрины?
— Вос… Что? — не понял он.
— Ну, понравилось ли тебе еще что-нибудь?
— Хм. О нет. Но если я получу еще какие-то сведения, то дам вам знать.
— Дай знать, Джим.
И он неторопливо пошел вниз по улице.
А я решил, что теперь настало время повидаться с Гордоном Уэверли.
Я позвонил в полицейское управление и узнал, что мой клиент уже не находится в тюрьме. По законам штата Калифорния, когда человек обвиняется в убийстве, то он не может быть отпущен под залог, «когда доказательства очевидны или вероятность того, что он виновен, достаточно велика». Тем не менее он оказался на свободе.
Как я понял, отчасти потому, что подозреваемым был сам издатель «Инсайда» Гордон Уэверли. И, кроме того, полиция не имела ни малейшего намека на возможные мотивы произошедшего убийства. Были только предположения и догадки, но не хватало третьей ноги для треножника прокурорского обвинения. И уж конечно, не было никаких доказательств, что он ожидал убитого в засаде или что убийство было «умышленным, преднамеренным и заранее обдуманным». Да и данных в полицейских архивах в Сакраменто на Уэверли и Пайка не оказалось.
Поэтому Уэверли был подозреваем в убийстве второй степени, что позволяло отпустить его под залог. И его не было там. Как оказалось, он со своим адвокатом покинул здание полиции всего за несколько минут до моего звонка.