Он поднялся на ноги.
— И вы платили, — невозмутимо продолжал я, — но не деньгами. Люди, которые занимались этим делом, хотели получить деньги, но не от вас. Вы для них — золотое дно. От вас они могли получать — и я ставлю десять против одного, что они получали, — информацию о влиятельных, богатых и знаменитых людях в Голливуде и Беверли-Хиллз. Ну, что вы на это скажете?
Судя по выражению его лица, я попал в точку, но он не промолвил ни слова.
— Среди людей, о которых вы передали бандитам немало строго личной информации и которые непременно должны пострадать, как только она станет известна всем, была и актриса Вивиан Вир-джин. Примерно девять месяцев назад она прервала съемки и стала наблюдаться у психиатра — у вас, доктор Мейси. Шесть месяцев назад, после того как она поделилась с вами некоторыми личными секретами, ее начали шантажировать. Несомненно, преступники пользовались информацией, полученной от вас. Ваши шантажисты брали информацию, которую выжимали из вас, и использовали ее для шантажа этой женщины и, возможно, других людей. — Я немного подождал. — Ну, что скажете, доктор?
Он буквально испепелял меня ненавидящим взглядом.
— Вы — лжец, — сказал он. — Здесь нет ни слова правды. Ни одного. Вы, — его взгляд немного просветлел, — больны. Вы больны.
Я покачал головой:
— Я, может быть, немного спятил, но уж никак не болен. Да, думаю, что и не спятил. — Я повернулся к двери, но задержался и решил попробовать еще раз. — Вы делаете ошибку, доктор, еще одну ошибку. Я ничем не хочу связывать вас и не хочу прибавлять вам неприятностей. Как раз напротив. Если станете сотрудничать со мной, то дадите мне хороший шанс помочь вам.
Доктор пришел в состояние, похожее на сдерживаемое бешенство. Руки его дрожали, глаза горели дьявольским огнем.
А я как ни в чем не бывало продолжал:
— Я сказал вам правду. Тот, другой тип, грязный подонок, убит. Но я вам не сказал, что это я его убил. Я на вашей стороне. Я пытаюсь…
Мое сообщение, что я убил сборщика, совсем не помогло. Но мне показалось, что это кое-что подсказало ему. Доктор быстро выдвинул ящик стола, покопался в нем, потом задвинул его и взялся за нижний ящик.
Я немедленно сделал вывод о том, что он держит пистолет в ящиках стола, но не помнит, в котором именно. Я выхватил свой прежде, чем он вспомнил.
Да, все это было мне известно уже давно. Но было трудно не впасть в старую человеческую ошибку. Давайте посмотрим на так называемых социальных работников — благотворителей и политиканов, охотников за голосами избирателей. Бесполезно пытаться помогать людям, пока они не попросят о помощи. Или, по крайней мере, до тех пор, пока они не захотят ее принять.