— Это великолепно, милая, но только помни, быть благодарной это одно, а лизать его ботинки — это совсем другое. Ты можешь набить полный рот грязи, делая это, и заработать себе достаточно горя и разочарований.
Когда женщины ушли, у Мэтта оказалось достаточно времени, чтобы поразмышлять над тем, что он услышал. Одна его половина злилась на Джейд за то, что она не была до конца честной с ним относительно своего прошлого.
Это заставляло его чувствовать себя идиотом, глупцом, открыть правду в такое время и таким образом! Почему же она не объяснила все с самого начала вместо того, чтобы позволить ему думать, что она так дешево продавала себя? Почему же она не исправила его неверное представление?
Другая его половина заставила задуматься, каким же самоуверенным ослом он был все эти прошлые недели, настаивая, что она могла бы измениться, если бы захотела этого. Какими же напыщенными должны были быть его речи!
Да, а она не сказала ни слова, чтобы опровергнуть ею неверное представление о ней, только гордо утверждала, что она талантливая певица и артистка.
Гордость. Вот слово, которое вырвалось у него, и неожиданно его гнев стал уменьшаться, когда он попытался посмотреть на все глазами Джейд. Если бы он оказался на ее месте, разве он действовал не так же? А не по той ли самой причине он предпочитал не раскрывать своих проблем с Синтией? Потому что его гордость стояла на пути? Возможно, Джейд не хотела посвящать его или кого-то еще в интимные тайны своего прошлого, так же, как и он не хотел выставлять напоказ и разбирать свои ошибки.
Все же она должна была доверять ему.
А ему следовало бы знать, следовало бы догадаться, что она и не была шлюхой, которой казалась. Даже его собственный брат заметил, что Джейд была менее привычна к любовным утехам, чем можно было полагать, в то время как Мэтт оставался упрямым и слепым.
Ox, но ведь и Джейд не была совершенно невиновной. Она могла иметь право и прямо рассказать ему все. И после всего, она ведь не была совершенно целомудренной. В конце концов, она же отдалась О'Ниллу. И она выступала в танцевальном салоне, как шлюха, разгуливая в этих откровенных нарядах. Более того, она набралась изрядно плохих привычек и выражений от других девушек. Одному Богу известно, она могла ругаться, как заправский погонщик мулов, когда ее разозлишь! Учитывая все это, что еще он мог думать, когда она так хорошо играла свою роль?
Но теперь он знал правду. Следующий вопрос, что ему с ней делать? Поставить ее перед тем, что он узнал, и как? Следует ли потребовать объяснений или попросить прощения за то, что все это время был таким тупицей? Или, может быть, просто ничего не говорить, забыть о своих неверных представлениях и начать обращаться к ней как с действительно неопытной новобрачной, какой она и были?