– Значит, нам придется довольствоваться тем, как поют другие.
Джулиана нахмурилась, совершенно сбитая с толку. Прежде чем она успела спросить, что все это значит, Айан пронзительно свистнул.
Почти сразу же в тесном пространстве каюты возникли трое мужчин из экипажа корабля. Первый, здоровенный темноволосый детина, войдя, благовоспитанно поклонился. На нем был довольно странный костюм, больше похожий на пиратское одеяние.
– Здрасте!
Второй, совсем еще мальчишка, проскользнул в каюту и кивнул ей, старательно отводя взгляд.
Последний оказался высоким мужчиной, которого все женщины мира сочли бы невероятно привлекательным. Подмигнув леди Арчер, он с самоуверенным видом вразвалочку вошел в маленькое помещение, взял ее руку и поднес к губам. Айан чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы тот оставил свою галантность при себе.
– Моя прекрасная леди, – начал обаятельный повеса. – Располагайтесь поудобнее, чтобы в полной мере насладиться нашим пением.
Айан взглянул на Джулиану. Та переводила взгляд с одного матроса на другого, изумленно распахнув глаза.
Темноволосый, похожий на пирата парень приставил скрипку к своей бычьей шее и начал играть. Полилась приятная мелодия, один из тех жалостных мотивов, от которых сжимается сердце.
Айан снова взглянул на Джулиану, желая узнать, о чем она думает. На нежном личике застыло удивленное выражение, но вскоре ее губы тронула легкая мечтательная улыбка. Она слегка покачивалась в такт музыке.
Вступили двое остальных мужчин, и три низких голоса слаженно запели под сладостно-горький мотив. Айан внимательно наблюдал за Джулианой, в то время как моряки начали выводить первый куплет:
Дамы Франции свободны, нежны,
Италия – родина кротких дев,
Губы фламандок, как персик, сочны,
Глаза испанок я вижу во сне.
Улыбки их греют, как солнечный свет,
Но чары их разум не в силах затмить:
В туманной Англии оставил я сердце,
У девушки, которую не смог разлюбить.
Прекрасна она, как Эйвона берег,
Чиста и светла, как воды его,
Не стала она нареченной моею.
Хотя много лет я жаждал того.
В прекрасной Франции дом мой теперь,
Но письма ее напомнят о том,
Как я обещал когда-то ей,
Никогда не перечить ни в чем.
Когда зазвучала песня, лицо Джулианы озарило удивление, которое сменилось задумчивостью. Стоило музыке стихнуть, как в комнате воцарилась глубокая тишина. Айан поймал взгляд Джулианы. Ее глаза сузились, как будто она снова приготовилась отстаивать свой отказ выходить за него замуж. Черт, эта баллада произвела совсем не то впечатление, на которое он рассчитывал. Как бы этот план не обернулся против него самого. Виконт жестом приказал дюжему матросу начинать следующую песню. Улыбкой и взмахом руки он намекнул, чтобы на этот раз тот сыграл что-нибудь повеселее.